Зеленая жемчужина

Кто-то подошел и встал рядом с Мэдук. Взглянув наверх, она обнаружила Друна. Он поклонился по всем правилам придворного этикета: "Если принц Джасвин не возражает против моего вмешательства. я хотел бы пригласить вас прогуляться со мной в дворцовых садах — на некоторое время".

Мэдук взглянула на Джасвина — тот вежливо поднялся на ноги: "Разумеется! Наши сады знамениты! После утомительных утренних перипетий прогулка в тишине успокоит вам нервы".

"Благодарю вас, Джасвин, за понимание возникшей ситуации", — сказал Друн.

Джасвин удалился. Друн и Мэдук вышли в сад, окружавший дворец Фалу-Файль, и стали прогуливаться мимо фонтанов, статуй, цветочных клумб, фигурно подстриженных деревьев и ровных, как ковры, газонов. Друн сказал: "Я заметил, что с тобой говорила фрейлина Кайлас. Чего она хотела?"

"Она передала приказ королевы. Мне надлежит немедленно вернуться в апартаменты и приготовиться к возвращению в Хайдион".

Друн удивленно рассмеялся: "И что ты на это сказала?"

"Я сказала "Нет!", конечно. Кайлас потрясена до глубины души. Вскоре после этого я видела, как королева Соллас жаловалась королю. Она взглянул на меня, и меня его взгляд страшно испугал".

Друн взял ее за руку: "Ты поедешь с нами в Тройсинет. Нет возражений?"

"Поеду. Тем более, что мне больше некуда деться. Сомневаюсь, что я когда-нибудь найду отца; может быть, это даже к лучшему".

Друн подвел ее к скамейке, они присели. Друн спросил: "Почему — к лучшему?"

"По правде говоря, я боюсь, что найду не то, что искала. Когда сэр Пеллинор встретился с моей матерью, он был беспечным странником, разговорчивым и веселым. С тех пор все могло измениться. Прошли многие годы — мой отец мог стать суровым, нелюдимым субъектом; он мог остепениться и жениться на противной стерве, родившей ему нескольких противных детей. Никому из них я не понравлюсь, их семья не устроит мне теплый прием".

"Если ты найдешь этого незадачливого родителя, лучше всего будет не представляться ему сразу, а осторожно понаблюдать за ним со стороны".

"В любом случае мне рано или поздно придется объяснить, кто я такая. И он, несомненно, станет настаивать на том, чтобы я составила компанию его крикливым сопливым отпрыскам — а мне это совершенно не нужно".

"Все может быть не так плохо, как ты себе представляешь".

"Может быть. Но все может быть и хуже, к сожалению! Мне не нравятся суровые нелюдимые субъекты. Предпочитаю разговорчивых и веселых людей, умеющих меня рассмешить".

"Хмф! — поднял брови Друн. — В этом отношении, надо полагать, меня ждет полный провал — так же, как и несчастного сэра Пеллинора, с его сварливой супругой и стайкой сопливых детей. Мне редко удается тебя рассмешить".

"Я уже смеюсь, если ты не заметил! Кроме того, иногда я тайком улыбаюсь, когда ты на меня не смотришь — или когда я просто про тебя думаю".

Друн заглянул в лицо собеседницы и сказал: "Не завидую бедняге, который в конце концов решится на тебе жениться. Ему придется постоянно следить за собой и нервничать".

"А вот и нет! — беззаботно отозвалась Мэдук. — Я его приручу — это не так трудно, достаточно втемяшить ему в голову несколько простых правил. Его будут регулярно кормить, а если он будет хорошо себя вести, я иногда буду с ним гулять. Ему будет запрещено храпеть, сморкаться в рукав, горланить песни, размахивая пивной кружкой, и держать в доме свору собак. Для того, чтобы заслужить мое благорасположение, ему придется изящно опускаться передо мной на одно колено и протягивать мне алую розу — или, может быть, букет фиалок — после чего, если он надлежащим образом попросит и если мне понравится тон его голоса, я позволю ему прикоснуться к кончикам моих пальцев".

"А потом?"

"Потом все будет зависеть от обстоятельств".

"Гм! — усомнился Друн. — Супруг, о котором ты мечтаешь — если я тебя правильно понимаю — должен быть человеком несколько наивным и бесхарактерным".

"О нет, не совсем и не всегда".

"В любом случае, он будет вести весьма любопытный образ жизни".

"Пожалуй, что так. Конечно, я еще не подвергала этот вопрос серьезному анализу, хотя уже решила, за кого выйду замуж, когда подойдет время".

"Я тоже знаю, на ком женюсь, — отозвался Друн. — У нее голубые глаза, светлые, как небо, и глубокие, как море, и рыжие волосы".

"Они скорее золотисто-медного оттенка, разве не так?"

"Именно так — и, хотя она еще очень молода, она становится все очаровательнее с каждой минутой, и я не знаю, сколько еще мне удастся сдерживать искушающие меня порывы".

Мэдук вопросительно взглянула на него: "Ты хотел бы меня поцеловать, просто чтобы попрактиковаться?"

"Несомненно", — Друн поцеловал ее, и некоторое время Мэдук сидела, положив голову ему на плечо. Помолчав, Друн сказал: "Ты все еще боишься Казмира?"

Мэдук вздохнула: "Да! Ужасно боюсь. Хотя иногда я о нем забываю".

Друн поднялся на ноги: "Он ничего тебе не сможет сделать, если ты не будешь выполнять его приказы".

"Я не буду его слушаться — это было бы глупо".