Зеленая жемчужина

"Прежде всего, непонятно, где я теперь буду жить. Я не хочу оставаться в Хайдионе. В Миральдре слишком холодно и сыро; кроме того, она слишком далеко. Родниковая Сень — приятное и красивое место, но там никогда ничего не происходит, и там мне скоро станет скучно и одиноко".

"В Трильде я часто чувствую себя одиноко, — признался Шимрод. — Поэтому приглашаю тебя навестить меня в Трильде, где ты можешь оставаться столько, сколько пожелаешь — в любом случае до тех пор, пока Эйлас не построит новый дворец в Альционе. Друн тоже будет часто нас навещать, и скучать тебе не придется".

Мэдук не смогла сдержать радостный возглас: "А ты научишь меня волшебству?"

"В той мере, в какой ты захочешь учиться. Это нелегко — по сути дела, большинство желающих стать чародеями скоро начинают понимать, что у них нет соответствующих способностей".

"Я буду стараться! Может быть, я даже смогу быть тебе полезной!"

"Кто знает? Возможно!"

Мэдук бросилась Шимроду на шею: "По крайней мере я смогу где-то жить!"

"Это решено".

На следующий день Эйлас и Друн вернулись в столицу Лионесса и немедленно выехали из Хайдиона. Шимрод и Мэдук собирались свернуть со Старой дороги в Тон-Твиллет и поехать на север в Трильду. Эйлас и Друн намеревались продолжать путь по Старой дороге до Пышной Ивы и дальше, до замка Ронарт-Синквелон.

По пути их отряд остановился в Саррисе, где Эйлас решил провести два-три дня, чтобы попировать, поговорить с друзьями и на какое-то время забыть о бесконечных заботах.

Друн и Мэдук вышли на газон, спускавшийся от летнего дворца к реке Глейм. В тени старого развесистого дуба они задержались. Друн спросил: "Помнишь, как ты пряталась за этим деревом, чтобы к тебе не приставал бедняга принц Биттерн?"

"Прекрасно помню. Представляю себе, что ты обо мне подумал — хорошо воспитанные девицы так себя не ведут".

Друн покачал головой: "Ты мне показалась забавной и достопримечательной во всех отношениях. Мне до сих пор так кажется".

"Больше, чем тогда — или меньше?"

Друн взял ее за руки: "Ты напрашиваешься на комплименты".

Мэдук заглянула ему в лицо: "Но ты мне не ответил — а мне нравятся комплименты".

Друн рассмеялся: "Больше, конечно! Когда ты так смотришь на меня голубыми глазами, у меня все внутри тает и голова кружится".

Лицо Мэдук приблизилось к лицу Друна: "В таком случае можешь меня поцеловать".

Друн поцеловал ее: "Благодарю за разрешение — хотя я собирался тебя поцеловать в любом случае".

"Друн! Ты меня пугаешь своей разнузданной похотью!"

"Неужели?" — Друн поцеловал ее еще раз — и еще раз. Мэдук отступила на шаг, тяжело дыша.

"Вот таким образом, — заключил Друн. — Что ты думаешь по этому поводу?"

"Не понимаю, почему я так странно себя чувствую".

"Кажется, я знаю, почему, — почесал в затылке Друн. — Но в данный момент объяснять нет времени, потому что идет лакей, чтобы нас позвать". Он уже повернулся, чтобы уйти, но задержался, так как Мэдук опустилась на колени перед дубом. "Что ты делаешь?" — поинтересовался Друн.

"Среди нас кого-то не хватает. Она должна быть здесь".

"Кто?"

"Моя мать, Твиск! Мой дочерний долг — пригласить ее на королевский пир!"

"Думаешь, она согласится?"

"Я ее позову". Мэдук сорвала травинку, сделала из нее травяной свисток, тихонько подула в свисток и пропела:

"Лирра-ла-лисса, я фея Мэдук!
Ветры небесные, туч повелители!
Пусть дуновенья волшебного звук
Вызовет Твиск из Щекотной обители,
Пусть ее ветер несет мне навстречу,
Пусть она вспомнит о дочери вдруг,
Пусть отзовется, и я ей отвечу,
Лирра-ла-лисса, принцесса Мэдук!"

В вихре тумана появилась Твиск. Ее изящное лицо выражало безмятежное спокойствие, она собрала голубые волосы в нечто вроде пушистого гребня над головой, скрепленного серебряной сеткой.

Мэдук радостно воскликнула: "Матушка, ты каждый раз становишься красивее! Как это у тебя получается?"

На губах Твиск появилась усмешка холодного самодовольства: "Рада, что заслужила твою похвалу. Друн, должна сказать, ты тоже выглядишь неплохо. Уроки раннего детства пошли тебе на пользу".

"Возможно, — вежливо отозвался Друн. — По меньшей мере, это были незабываемые уроки".

Твиск снова обратила внимание на дочь: "Ладно, мы обменялись комплиментами. А теперь: зачем ты меня позвала?"

"Я хотела, дорогая матушка, чтобы ты присоединилась к нам на королевском банкете, он вот-вот начнется. Соберется немногочисленная, но избранная компания, и все мы будем рады тебя видеть".

Твиск пожала плечами: "Почему нет? Мне все равно нечего делать".

"Хмф! — слегка обиделась Мэдук. — Даже если эта перспектива не вызывает у тебя энтузиазма, я все равно рада тебя видеть. Пойдем, нас уже зовут к столу!"