Зеленая жемчужина

«Подготовка! Мы вечно рассуждаем о муштре! — ворчал сэр Редьярд. — Когда мы начнем драться?»

«Терпение! Драться придется очень скоро, уверяю вас».

Через неделю Эйласу привезли сообщение из замка Кларри:

«Вас могут заинтересовать следующие сведения. Один из моих пастухов обнаружил трех украденных коров высоко в горах, под самой вершиной Нока. Устроив засаду поблизости, нам удалось схватить одного из воров, раненого стрелой в бок. Перед смертью он кое-что рассказал о Торквале, командующем двумя дюжинами головорезов в Энге, неприступной крепости в ущелье Дьявольских Воплей. Торкваль покупает добротное оружие, провизию и вино — у него водится золото; оно поступает главным образом из Лионесса, от короля Казмира, с которым Торкваль поддерживает связь».

3

Тем временем, король Казмир не был вполне удовлетворен успехами Торкваля. Торкваль снова прислал к нему гонца, требуя золота, и на этот раз Казмир потребовал, чтобы разбойник отчитался о потраченных средствах и достигнутых результатах. «Не уверен, что мои деньги расходуются с пользой, — поучал гонца Казмир. — Если уж говорить начистоту, мне сообщают из надежных источников, что Торкваль роскошествует, что он и его головорезы пиршествуют и пьянствуют, закупая лучшую провизию, доступную в Ульфляндии. Так-то вы тратите мое золото — на цукаты и кексы с изюмом?»

«А почему бы и нет? — вызывающе возразил разбойник-гонец. — Мы прячемся в Энге — а это, к вашему сведению, груда камней на вершине скалы, где только орел чувствует себя в своей тарелке, да и то после того, как совьет гнездо. Мы что, должны подыхать с голоду, выполняя ваши приказы? Когда холодный ливень хлещет в амбразуры, а очаг дымит и чихает, потому что у нас не осталось сухих дров, по меньшей мере Торкваль может предложить своим людям чарку доброго вина и закуски!»

Казмир неохотно расстался еще с двадцатью кронами, но приказал Торквалю научиться самостоятельно добывать провиант: «Пусть выращивает на пустующих землях овес и ячмень, пусть выпасает рогатый скот и овец, пусть заведет птичник — так же, как делают другие местные жители; безжалостному опустошению моей казны пора положить конец!»

«Государь, при всем уважении к вашей мудрости, мы не можем выращивать овес или ячмень на отвесных утесах, да и рогатому скоту там нечем поживиться».

Не убежденный доводами разбойника, Казмир, однако, промолчал.

Прошло несколько месяцев — тем временем в Ульфляндиях происходили важные события. В поступавших из Дун-Даррика и других мест сообщениях тайных агентов, тем не менее, Торкваль не упоминался, и Казмиру приходилось только догадываться о его деятельности.

Наконец посланец Торкваля вернулся и снова потребовал золота — не меньше пятидесяти крон.

Казмир, повседневно носивший маску ледяного высокомерия, на этот раз не выдержал и вспылил.

«Я не ослышался?» — угрожающе спросил изумленный король.

«Государь, если вам понятно выражение „пятьдесят крон“, значит, вы не ослышались. В Энге базируется отряд из двадцати двух опытных бойцов — их нужно кормить и вооружать, им нужна одежда, защищающая от непогоды. Других источников дохода у нас почти не осталось; Торкваль ранен и постепенно выздоравливает. Он просил передать следующее: „Если вы хотите, чтобы я содержал отряд и выполнял ваши поручения, платите — мне нужно золото!“»

Казмир вздохнул и покачал головой: «Торкваль больше ничего от меня не получит — пока не представит доказательства того, что мои затраты окупаются. У тебя есть такие доказательства? Нет? Роско! Уведите этого субъекта».

К вечеру того же дня Роско, один из помощников камергера, гнусаво-презрительным тоном сообщил королю Казмиру о том, что некий Висбьюме просит личной аудиенции.

«Пусть войдет», — кивнул Казмир.

Висбьюме вошел, промчавшись мимо ошеломленного Роско танцующей походкой акробата, переполненного не находящей высвобождения энергией. Как всегда, на нем был черный плащ с рыжеватым отливом, но сегодня он напялил вдобавок черную охотничью кепку с козырьком, придававшую ему, в сочетании с бегающими желтыми глазами, длинным горбатым носом и общей манерой двигаться, чуть наклонившись вперед, карикатурную внешность паяца, изображающего хищное любопытство. Остановившись прямо напротив короля — ближе, чем тому хотелось бы — Висбьюме сорвал с себя кепку, после чего, расплывшись в широкой фамильярной улыбке, отвесил несколько церемонных поклонов.

Казмир брезгливо указал на стул, стоявший в стороне — дыхание Висбьюме портило воздух.