Зелёное, красное, зелёное...<br />(Повесть)

Хачик плавать не умел, он приехал из горной Армении, потому что у его тещи был костный туберкулез и врачи советовали анапский песок. Но теорию Хачик знал хорошо. Он заставил нас, а потом девочек лечь на песок в ряд и отрабатывать движения. Нам, черноморцам, это было весело! Потом мы побежали в воду и стали на старт. Штрафники стояли по плечи в воде и держали ленточки старта и финиша. Шла стометровка. Я плыл в паре с Флорой, для которой делалось исключение — она всегда плавала с мужской группой. Когда мы вынырнули из буруна поднятой пены у финиша, где стоял Васька Губан, закоренелый второгодник и задирала, оказалось, что Флора на полкорпуса опередила меня. Васька держал секундомер в вытянутой руке и нахально улыбался, подмигивая посиневшей рожей. Это был позор. Неужели отдельные занятия Хачика, которые он проводил с Флорой после уроков на пляже, пошли ей на пользу? Я попросил повторить заплыв. Хачик снисходительно согласился. И здесь произошло нечто непредвиденное. Когда мы стояли на старте и ждали, пока Хачик махнет рукой, Флора сказала: «Нырнем мимо Васьки и пройдем под водой до шлюпки, видишь, на якоре? Мне надоел этот Хачик». Я молчал, не веря своим ушам. Оторваться — это было то, о чем я мечтал, не зная, как это сделать. «Или слабо?» — Флора смешно наморщила носик и поправила прядку рыжих волос под шапочку. «Идет», — сказал я. Когда до Васьки оставалось метра четыре, я нырнул. Под водой неподалеку от себя я увидел толстые ножки Флоры. Красиво работала! Я шел за ней, не рискуя выйти на поверхность первым. Мимо ее тела, из-под рук, плавно расходящихся и сходящихся, проплыла стайка мальков, потом я увидел тень от лодки, якорную цепь и светлые пяточки Флоры у самого носа. Я протянул руку и нечаянно коснулся ее ноги. Она была очень гладкая и холодная. Меня ударило током, как будто это был скат, а не курносая Флорка, которая мне почему-то нравилась. Когда мы оказались по ту сторону шлюпки и, держась за борт, смотрели друг на друга, тяжело дыша, Флора сказала: «А ты хорошо ныряешь».

Лицо ее, круглое, с рыжими веснушками и мокрыми толстыми губами, сияло, ямочки на щеках дрожали, в карих глазах сверкали звездочки. Звездочки были совсем рядом.

Вдруг мы услыхали истерические крики Хачика: «Спаситель! Спаситель!»

Флора прыснула со смеха. Лодка заколыхалась, и со дна ее поднялся Гога-спасатель. Голова его была завязана выцветшим красным платком.

«Гога, без паники», — сказал я. Он был мой приятель.

Гога встал на ноги и сонно посмотрел на меня. В его взоре была нега. Потом он перевел свои полузакрытые очи на Флору и представился:

«Гога. Будем знакомы».

Флора кокетливо хихикнула. Мой друг взял в руки мегафон и, подморгнув мне, повернулся в сторону берега.

«Эй, на берегу! Что случилось?»

«Утонили! Утонили!» — надрывался Хачик.

Я не выдержал и выглянул из-за кормы. Хачик стоял в воде по пояс. Он был в соломенной шляпе и размахивал полотенцем. Вокруг него ныряли ребята.

«Спокойно! — гаркнул Гога-спасатель и тихо предложил: — Сейчас будет маленький цирк и я заработаю медаль. Шухер! Плывите аккуратно, чтоб вас никакая собака не заметила».

Гога стремительно выбрал якорь и налег на весла. Мы, держась за край борта, скользили со стороны открытого моря. Потом спасатель остановился и, сложив весла, нырнул. Он проплыл мимо нас, нырнул еще два раза и залез в лодку. Хачик надрывался по-прежнему. Гога еще подгреб и снова нырнул.

«Пора? — спросил он меня. — А то твоя барышня синяя».

Флора не могла унять икоту, но продолжала смеяться. Вдруг мы заметили, что лодку относит и нас могут увидеть. Мы снова нырнули. Но едва я показался на поверхности, как Гога стукнул меня по голове и погрузил в воду. Я успел заметить, что он «спасает» Флору, так как он держал ее за волосы, сорвав шапочку. Я нырнул возле шлюпки и тут же почувствовал, что и меня кто-то ухватил за вихры. Глоток воздуха был мне сейчас необходимей любви к Флоре. Но в пене, поднятой спасателем Гогой, я увидел Ваську Губана и Сашу, которые, заметив меня, рванулись наперерез Гоге. Тот боролся за приоритет отчаянно. Втроем они вполне успешно могли отправить меня на тот свет, так как каждый хотел прийти на помощь раньше другого.

Короче говоря, меня откачивали уже на берегу. Первым, кого я увидел, был Хачик, точнее, его все еще дрожащий от страха живот. Любопытные расступились, я сел и сквозь зеленый туман увидел Флору. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых были слезы, Я был счастлив. Хачик-держи-нос шумно высморкался и сказал:

«Флора, ты останешься после уроков. Придется подработать прием спасания».

«Глупости невероятные…»

Итак, я был легкомысленным. Интересно, как бы сегодня вспоминал эти «глупости» Саша? Неужели он навсегда остался бы таким же рассудительно-неуязвимым?

«СТРАННЫЙ МАЛЬЧИК»