Зеленое небо

— Зря ты так, — серьёзно заявил мужчина, уже совсем без тени издёвки или чего — то другого издевательского. Ты действительно очень красивая. И всегда нравилась мне. Даже сейчас. Кроме того, ты всегда вызывала у меня восхищение тем, что никогда не боялась меня. Даже теперь в этой ситуации ты не пугаешься меня.

— Ага, поэтому ты похитил меня!

— Нет, у меня большие проблемы. Поэтому я был вынужден пойти на этот крайний шаг. Я больше не знал, как поступить мне. Я не скажу, что хоть когда — нибудь любил тебя, но у меня были к тебе довольно сильные чувства. Я думаю, что даже по своему любил тебя, как умел, как мог.

— Я очень рада за тебя. Любил бы себе и дальше без моего присутствия здесь.

— Увы, моя девочка, этот мир неидеален и не всегда всё делается так, как нам хочется.

Антон развязал руки Алисе.

— Вот, держи, можешь поесть, — протянул он ей пакет с едой. — В мои планы абсолютно не входит в то, чтобы ты умерла с голоду. Во всяком случае, пока что. Ты пока нужна мне живой. Живой и здоровой, Алиса Руднева. Так что ешь и будь благодарна мне, что ты жива. Пока жива.

Он сделал ключевое ударение на слове пока.

— Спасибо и на этом, — пробурчала она, потирая сильно затёкшие руки.

— Запомни, Алиса, какую бы сильную симпатию я не питал к тебе, если ты сейчас кинешься к выходу, я буду вынужден применить это. — Он достал из кармана нож. — Причём против тебя. Лучше ешь и веди себя спокойно. Тогда не пострадаешь.

— Хорошо. Я обойдусь без глупостей.

Девушка достала из пакета бутерброды с сыром, помидором, яйцом, маслом. Она поняла, что действительно сильно проголодалась.

45 глава

Она не чувствовала к молодому мужчине больше ничего, кроме отвращения, ненависти и неприязни, но, поскольку у неё всё равно не было другого выхода, она пока вынуждена была подчиниться. Там артистка непременно посмотрит, что можно будет сделать в этой ситуации, а пока она выбирает тактику выжидания и подчинения.

— Антон, как я здесь очутилась? — задала она вопрос.

— Ваш Степан Величко троюродный брат Екатерины Демичевой по материнской линии. Она бывшая твоего Анатолия Чернетевича. Она заплатила мне, чтобы я избавился от тебя любым способом. Всё равно каким, даже убив тебя. Демичева дала мне снотворное, чтобы Величко подсыпал его тебе в какой угодно напиток. Она же фармацевт, вот откуда у неё снотворное. Так и сказала: «Хочешь — можешь убить. Я не стану препятствовать». Демичева уговорила своего брата, чтобы он помог ей и свела со мной, то есть, познакомила. Я придумал план, благодаря которому он втёрся тебе в доверие. Величко врал, что он не местный. На самом деле он киевлянин в энном поколении, я уж и не знаю в каком. Так что все его разговоры на тему о том, как проехать куда — то были полнейшим враньём и чушью. Величко это прекрасно знал.

— Всё правильно говорил мне о нём Толя, когда не доверял ему, — низко повесила голову Алиса. На сердце у неё было тяжело. — Только жаль, что я верила.

— Людям вообще не очень можно верить. Они больше склонны к плохому, чем к хорошему.

— Это уж точно. Что, Антон, будешь убивать меня?

— Нет. Пока нет. Ты мне нужна потому, что я собираюсь потребовать у отца выкуп за тебя.

— Сколько же ты хочешь? Во сколько оценишь меня вместе с моей жизнью?

— Миллион долларов.

— Ого! — присвистнула девушка. — У тебя губа не дура. А она у тебя не треснет?

— Нет. Я — игрок. Много лет играю в азартные игры. Когда выигрываю, когда проигрываю. Вот зачем я без конца просил деньги у своего отца. Недавно я крупно проигрался. Теперь мне надо, Алиса, отдавать свои долги. Поскольку отдавать нечем, я решил, что самый лучший выход из создавшегося положения похитить тебя и потребовать у своего отца выкуп. Ты же солистка группы «Зелёное небо», одна из самых лучших его подопечных, приносишь ему много денег, вот и посмотрим, как он заплатит за тебя.

— Да уж, Антон, я бы тоже хотела посмотреть на это, — тяжело вздохнула певица.

— Заплатит, заплатит, как миленький. Не грусти. Куда он денется?

— Сказали правду о тебе, что ты заплатил за кражу наших музыкальных инструментов и что это была твоя идея украсть их? Тем более, ты сам говорил на кладбище на похоронах Валеры, что как — то отомстил нам, но не захотел говорить как. Может, настала пора признаваться?

— Да, это я. Мне больше нечего терять. И действительно, пришла пора признаваться. Так что в данном вопросе всё, что говорят обо мне правда.

— Зачем тебе это было надо?