Зеленое небо

Мужчина швырнул солистке в руки пакет с едой. Она на лету поймала его. Там были так надоевшие ей бутерброды, которые артистка уже не могла видеть.

Молодой человек расхохотался Алисе прямо в лицо. Его даже забавляла её ненависть к нему. Поскольку Антон прекрасно понимал, что ему с ней совсем ничего не светит, его любовь приобрела весьма насмешливую и язвительную форму от горечи разочарования.

— Ты не зыркай на меня так, не зыркай, — продолжал насмехаться он над ней. — Тебе ещё придётся посидеть тут какое — то время, так что лучше ешь, а то умрёшь от голода, а Чернетевич будет безвременно оплакивать твой молодой хладный труп. Какая жалость будет, если он найдёт тебя тут мёртвой! Ты же у нас такая красавица! Что, страшно умирать во цвете лет?

Он опять захохотал своим жутким смехом. Вообще — то, смеялся мужчина вполне нормальным смехом, но, поскольку артистке, которая и раньше испытывала к нему жуткую неприязнь, теперь возненавидела его, он был для неё именно таким. Жутким, страшным, неприятным, кошмарным.

— Я даю тебе ещё один, последний шанс, — отсмеявшись, проговорил Антон. — Давай всё же уедем вместе. Что тебе тут делать? За что цепляться? За твоих таких скучных и правильных друзей? За твою семью? За твоего Чернетевича?

— Я ненавижу тебя, Антон, всеми своими душой и сердцем, поэтому никуда не поеду с тобой, — выплюнула ему в лицо певица эти слова. — Я и раньше — то не особо жаловала тебя, теперь совсем не считаю за человека. Да, какое — то время я думала, что в тебе ещё осталось что — то доброе. Какая же я была дура! Как же я ошиблась в тебе! Раньше даже было время, когда я жалела тебя, теперь оно ушло навсегда. Я люблю своих друзей, свою семью, своего Толю. Один раз по своей глупости я потеряла его, но такого больше никогда в моей жизни не повторится. Во всяком случае, с добровольно с моей стороны.

— Как хочешь! — разъярился он. — Моё дело было предложить! Оставайся тут, Алиса, раз ты такая дура! И мне не нужна твоя жалость! Мне нужна твоя любовь! Я в жизни максималист! Мне подавай всё или ничего! Поняла? Всё или ничего!

— Я поняла, — сказала она совершенно спокойным, даже равнодушным тоном. — Чего ты так орёшь? Я не глухая. Я всё слышала и прекрасно поняла.

— Ну прекрасно, что ты всё поняла. Давай быстрей ешь и я поеду отсюда. Тут слишком мрачное место и оно навевает на меня такую тоску!!! Я не понимаю, как ты можешь тут сидеть? Я бы на твоём месте уже давно свихнулся. Зато у тебя хватит самообладания на десятерых. Ты даже смеешь говорить мне в глаза, что ненавидишь меня, не боясь, что я могу сорваться и убить тебя за такие слова. Ты действительно смелая. Молодец, я люблю таких. Не бойся, пока я не буду убивать тебя. Я же сказал, что только в самом крайнем случае. От тебя сейчас зависит всё моё благополучие, как материальное, так и сама жизнь, поэтому я и пальцем не трону тебя. Живи пока. Ты мне пригодишься. Да и жаль мне убивать тебя. Ты слишком хороша для этого. В обед заеду. Завезу тебе чипсы для разнообразия, а то я думаю, что эти бутерброды тебе давно надоели.

52 глава

Это было сказано миролюбивым, даже добродушным тоном. Антон выпустил весь пар из себя и мигом успокоился. Он вообще быстро взрывался, но также быстро успокаивался.

— Ой, какое великодушие с твоей стороны, что ты привезёшь мне чипсы вместо этих надоевших бутербродов! — язвительно заявила девушка. — Я с того момента, как родилась, сразу стала мечтать о том, что ты привезёшь мне их.

— Алиса, ты не язви, а то совсем ничего не привезу. Я думаю, что тебе даже будет полезно посидеть на диете. Вы, девушки, вечно сидите на ней, а артистки, так тем более. Так мне будет гораздо лучше в материальном положении: я и так на мели, кругом всем должен, а тут ещё надо кормить тебя. Тогда я приеду вечером, привезу тебе еды. Голод не тётка. Я думаю, что к вечеру ты настолько проголодаешься, что будешь рада моим бутербродам, не то что чипсам.

— Извини, Антон, просто у меня сейчас далеко не радужно. Попробуй сам посиди в подвале второй день, я тогда посмотрю на тебя.

— Естественно, я понимаю, что теперь у тебя на душе совсем муторно. Ничего, я, конечно, всё понимаю. Я же добрый, всё пойму и прощу. Всё будет хорошо. Будь спокойна. Мы обязательно прорвёмся. Мне пора. Я побежал. Чао — какао.

Молодой человек не смог удержаться от того, чтобы не поцеловать в щёку Алису, помахал ей рукой. В губы он целовать её не решался, так как понимал, что сам настроил её против себя очень агрессивно. Она может и укусить, поцелуй он её туда. Поэтому, как бы мужчине не хотелось попробовать на вкус губы любимой, он решил, что лучше ему отсюда поскорее ретироваться, пока есть такая возможность. Тем более, Антон и так задержался тут на довольно долгое время. Как он ни хорохорился, но боялся, что могут увидеть в этом районе Киева и сразу догадаются, где он прячет свою пленницу и тогда сразу прости — прощай, свобода, а возможно, даже жизнь. Он безумно хотел жить, поэтому и поставил всё, что мог на кон, надеясь на этот раз, что удача не пройдёт мимо него стороной.