Зелёное пальто

Он стоял на коленях под проливном дождем и, не обращая внимания на гром и молнии, взывал к Господу:

– Боже! Если ты есть, вразуми, кто я и что я? Для чего ты, отец мой, создал меня? Неужто только на муки? Или я больше ни на что не гожусь? Не верю я в это. Не верю!

Вразуми меня, Господи. Веры желаю! Где истина? У какой из твоих церквей? Не дай душе погибнуть в поисках «Истины». Помоги, Господи!

Гром, молнии, шквальный ливень.

И мой отец, стоявший на коленях с воздетыми к небу руками, взывающий к Богу.

Как же это достали русского мужика, что он, горький пьяница, заговорил о душе и истине. Задумался, для чего, с какой целью появился на свет Божий.

– Папа! – с криком бросился я к отцу. Обнял его, прижал и, заливаясь слезами, потащил прочь от этого места.

– Пойдем, пойдем… – твердил я и упорно волок его в сторону ресторана «Охотник», где начиналось пиршество в честь посещения императорской семьи нашего Нижнеокска.

– Папа, пойдем, там император, он все тебе объяснит.

Папа, услышав мои слова об императоре, сразу затих и покорно поплелся за мной.

В гардеробной я его обтер и, накинув на него поварскую куртку, повел в зал.

Вокруг сказочно сервированного стола уже скакали и щелкали фотоаппаратами приезжие дворяне. Там, за границей, такое угощение им и не снилось.

Метровые осетры, икра черная трех видов, розовые рябчики, белые грибы в шмелином меду, огромный торт в виде Нижнеокского Кремля.

Местное дворянство в засаленных пиджаках, заштопанных брюках сидело с краю стола и делало вид, что они так ужинают каждый день. Надутые, как индюки, они угощали друг друга:

– Попробуйте-ка, граф, кролика вот с этой острой испанской подливкой.

– Ну что вы, право, – отвечал граф князю, – лучше отведайте медвежатинки с этим прованс-соусом, он поострее будет. Ох, как любила его помнится, наша праба… праба… словом, императрица Анна Иоанновна.

Наконец дали отмашку, и все разом кинулись к столу, не по-дворянски заталкивая в себя дворянскую еду.

Папа, глянув на все это, стащил со стола бутылку водки и, сказав мне:

– Тоже мне императоры… – ушел в гардеробную продолжать имперский обед с простым народом.

Потом зазвучали тосты.

Кто-то заказал оркестру «Боже, царя храни». Дворяне повскакивали с мест и, приложив руки к сердцу, как американцы в своих боевиках, пропели дореволюционный гимн.

Уже за полночь, чуть живых от съеденного, членов царской семьи отвезли назад, на пароход. Битком нагрузив их каюты остатками деликатесов.

Принимающая сторона, тоже довольная и пьяная, под утро разбрелась по домам.

Добравшись до Башни, наше семейство обменялось мнениями по поводу исторического визита. Мама сказала:

– Жалко их. Уж больно они голодные.

Папа, изрядно набравшись и забыв о Боге, теперь пытал меня:

– А где же, куда же делся император?

Я ему ответил, что его расстреляли. Папа очень удивился:

– Где?

– В подвале.

Он почесал затылок и сказал:

– А выстрелов не было слышно.

В полдень, когда я проснулся, обнаружил в своей Башне спящего на диване пьяного нижнеокского князя, капитана ГАИ.

Князь он или не князь, мне было все равно, но спать в ботинках на моем диване я бы и царю не позволил.

Стащил его с дивана и хотел выставить вон. Но замешкался, слишком уж забавным он выглядел спросонья, и мне захотелось с ним поболтать.

Я достал водки, закуски, и мы сели в уголке пообщаться.

Поначалу разговор не клеился. Он все – мы князья, мы дворяне.

Но потом, заметив, что я заскучал и проявил намерение свернуть наше застолье, честно признался, что ничего не знает о княжеской жизни, да и дворянской тоже. Всю жизнь простоял на дороге. Махал палкой да шкурил водителей.

Тогда я ему налил. Он выпил. И сразу разговор стал общим.

С князем мы подружились и я его пригласил на открытие «Дамского клуба», моего нового семейного проекта.

Проект основывался на изестной в мире истине: «Жены создают уют, а любовницы – моду».

В клубе для жен были организованы консультации со знаменитым на весь Нижнеокск сексопсихологом, который проводил как групповые, так и индивидуальные занятия с дамами по вопросам интимной семейной жизни.

Но эти консультации быстро прекратились.

Сексопсихолог оказался физически хиленьким и не смог проводить практические занятия с той нагрузкой, которую от него требовали дамы.

Зато модельный бизнес для любовниц пошел легко.

Приехал один известный модельер «голубых» кровей и одним своим именем возбудил всех нижнеокских модниц.

Теперь дамы целыми днями табунились на показах мод в «Дамском клубе».

А мужам города в это время стало не до любовниц и не до жен. Из Москвы поступило указание всем назначенным губернаторам срочно пройти через демократическую процедуру, то есть выборы.

Губернатор тут же создал штаб, а чтобы голосование прошло быстро, слаженно и верно, всем жителям области, кто будет голосовать за него, его штаб решил перед выборами выдать по новому ботинку на правую ногу.

А ботинки на левую ногу электорат получит уже после того, как химика-губернатора изберут заново.

Ботинки эти года два валялись на складе обанкротившейся обувной фабрики, никому ненужные. Штабные губернатора их изъяли и ловко раздали избирателям.