Зеленоглазая чаровница

— Но я так не могу, — запротестовал он. — Я не могу жить на твои деньги и ничем не помогать.

— Ладно, — рассмеялась она. — На следующей неделе я найду для тебя работу.

— Ты про фестиваль?

— Да.

— Что ты там будешь делать?

— Предсказывать судьбу сотням желающих, — запрокинув голову, Серенити смотрела на звезды. — Может быть, удастся продать ожерелья из аметиста.

— А мне чем заняться?

— С завтрашнего дня можешь начинать нанизывать бусины на нитки. А во время фестиваля будешь помогать мне. Ну, приносить воду, впускать посетителей, ставить и снимать палатку — Помолчав, она добавила: — И спасибо тебе, Джустус. За то, что предложил помощь.

— Как ужасно звучит имя Джустус, — заметил он. Его тон был мрачным.

— Если хочешь, мы придумаем тебе другое имя, — предложила она.

— Нет уж. — Его отказ прозвучал решительно. — Я предпочитаю поскорее выяснить, как меня зовут на самом деле. Джустус. Какой кошмар!

Она сочувственно похлопала его по руке. Кожа была теплой и гладкой. И в первый раз за все эти годы Серенити не испытывала страха перед мужчиной. Наоборот, ей хотелось, чтобы прикосновение длилось и длилось.

Он повернул голову и посмотрел на нее. В рассеянном свете звезд выражение его глаз казалось непроницаемым.

Наконец он отстранился и хрипло сказал:

— Я созвонился с доктором.

Ее сердце камнем рухнуло вниз. Если Джустус вспомнит, кто он такой, она окажется в огромной опасности.

— И с кем ты говорил? — Серенити надеялась, что ее голос звучит ровно.

— С доктором Дэвидом Фигером, неврологом. Он сказал, что появится на фестивале.

— С доктором Фигером? — переспросила Серенити. И немного успокоилась.

— Да. Ты знаешь его?

— Он приезжает на каждый фестиваль и дежурит в медицинской палатке. На случай, если кому-то станет плохо от наркотиков или спиртного.

— На фестивале употребляют наркотики? — Его тон был откровенно неодобрительным.

Серенити пожала плечами:

— Мы не можем уследить за всеми.

Встав, она направилась на кухню. Страх охватил ее с новой силой. Она не верила в медицинские таланты доктора Фигера. Но чем черт не шутит. Все-таки тот закончил медицинский колледж и являлся дипломированным врачом. Он вполне может вернуть память Джустусу.

Опасность была все ближе и ближе. И Серенити ничего не могла с этим поделать.

* * *

На следующее утро Джустус все-таки надел балахон, любезно одолженный ему Мэйрин. Конечно, он предпочел бы свою обычную одежду. Но ему хотелось порадовать Серенити.

Он встал на рассвете и уверенно направился в гостиную, уже зная, что там увидит. И точно. Как и вчера утром, Серенити сидела на полу, погруженная в медитацию. Сегодня на ней было шелковое одеяние, струившееся мягкими складками от шеи до лодыжек. И хотя оно полностью скрывало ее фигуру, но взволновало кровь Джустуса точно так же, как если бы было полупрозрачным.

С усилием отведя от нее глаза, он сел рядом и принялся дышать медленно и глубоко, подражая ей.

К его удивлению, такая дыхательная гимнастика принесла свои плоды. Мозг Джустуса очистился от тревог. Мысли потекли спокойно и плавно. Наверное, в медитациях что-то есть, решил он.

Вот первый луч восходящего солнца прорезал горизонт. Джустус был уже наготове. Как только Серенити приступила к упражнениям, подсмотренным им вчера утром, он принялся старательно делать то же самое.

Серенити осознавала его присутствие. Осознавала, что он делает. Про себя она улыбалась. Джустус очень старался точно скопировать ее движения. Но он не знал, что упражнения хатха-йоги требуют предварительной растяжки.

Следующее упражнение. Серенити широко расставила ноги и прогнулась назад, правой рукой схватившись за левую лодыжку. Рядом послышался болезненный вскрик.

— Что такое? — мгновенно отреагировала она.

— Что-то вступило в спину, — простонал он, падая на софу.

— Ну-ка ложись на живот, — распорядилась женщина.

Джустус спустил балахон до талии и послушно улегся. Она внимательно разглядывала его спину. Как ей показалось, он просто потянул одну из спинных мышц. Серенити никогда не была сильна в массаже. Но, как утверждали ее друзья, обладала к нему врожденными способностями.

В данном случае проблема заключалась не в этом. Серенити не любила касаться мужчин. Не могла себя заставить.

Ему больно и он страдает, убеждала она себя. И вообще Джустус не сделал ей ничего плохого. Наоборот, только помогал.

Наконец, решившись, она неуверенно протянула к нему руку и начала ощупывать мышцы. Джустус вскрикнул.

— Извини. — Она торопливо отдернула руку. — Я уже поняла, в чем дело. Сейчас принесу тигровый бальзам, и тебе сразу полегчает.

Выскочив из комнаты, Серенити на секунду прислонилась к стене. Ее тело сотрясала дрожь. Прикосновение к мужскому телу далось с таким трудом, что она спрашивала себя, сможет ли проделать это еще раз. Уже в ванной, ища необходимое снадобье, она занялась дыхательной гимнастикой. Это помогло. Дрожь постепенно проходила.

И уже в миллионный раз Серенити прокляла про себя Хэнка. Именно его побои заставляли ее реагировать на мужчин подобным образом.