Зеленоглазая леди

Анна, практически висевшая на его руках, смотрела в эти пронзительные глаза и понимала, что лгать бесполезно. Но горькая правда приведет его в еще большую ярость.

– Пожалуйста, отпустите меня, – тихо попросила Анна.

Показное спокойствие было тем, к чему она всегда стремилась, но сомневалась, что сейчас ей удалось его изобразить. Его тяжелые руки буквально прожигали ее плоть сквозь тонкие рукава траурного платья. Стояла страшная жара, и ей приходилось носить очень тонкое платье на одной нижней юбке. Сквозь ткань она почувствовала мощные мускулы на его бедрах. Они касались ее тела, и от этих прикосновений она содрогалась. Он держал ее крепко и близко к себе. Слишком близко. Так близко, что ей пришлось отклонить голову назад, чтобы видеть его глаза. И хоть его рот теперь презрительно кривился, это был тот самый рот, что столько раз ее целовал в грезах и снах. Эта незабываемая ночь в Гордон-Холле повторялась в ее снах постоянно.

– Отпущу, когда вы согласитесь вернуть мои изумруды.

– У меня нет изумрудов. – Анна покраснела и скромно опустила глаза.

Он легонько встряхнул ее.

– Не лгите мне!

– Это правда, у меня их нет, я их продала. – Она отважилась посмотреть на него. Лицо его было суровым и угрожающим.

– Да, я знаю, что вы продали браслет, но не остальное. Эта ложь вам не сойдет с рук.

– Я продала их, в самом деле продала! Мне были нужны деньги для Сринагара.

– Вы маленькая лгунья. – Его глаза угрожающе сузились. – Если бы вы продали все остальное, я бы об этом узнал, ведь я расспрашивал о камнях во всех уголках Лондона.

Он вцепился в ее плечи так, что Анне даже пришлось приподняться на цыпочки. Ее голова едва доходила до его подбородка, и она могла разглядеть тень будущей щетины на его лице. В таком положении шея ее начала болеть, но это было еще не самое страшное. Внезапно Анна осознала, что, если он захочет с ней что-нибудь сделать, она будет беспомощной, ведь плечистый и сильный Джулиан Чейз был чуть ли не вдвое выше ее. Он едва сдерживался от гнева, буравя ее черно-синими глазами, сверкающими отнюдь не безобидно. В таком состоянии он, вероятно, был способен совершить любое насилие. И романтизированный образ любовника, столь бесстыдно преследовавший ее в ночных грезах, был разбит вдребезги. Этот человек выглядел суровым, холодным и опасным.

– Я продала их в Коломбо.

Это отчаянное признание вызвало именно ту реакцию, которую она ожидала и которой опасалась. Похоже, он поверил в то, что она говорит правду.

– Что? – замер он, продолжая буравить ее глазами.

– Клянусь, это правда. Я продала их на рынке. Мне... были нужны деньги.

– Вы продали изумруды?

– Д-да.

– Вы маленькая сучка! – сказал он и отбросил ее от себя. Анна едва удержалась на ногах, ухватившись за спинку стула.

Тайком бросая взгляды на полуоткрытую дверь, она потирала затекшие руки. Конечно, сейчас кто-нибудь появится, придет ей на помощь. Или она сможет убежать...

Было похоже, что он о чем-то размышлял, с ненавистью глядя на нее.

– Вы говорите, что продали их? Сколько вы за них выручили?

– Гм...

– Сколько?

Анна назвала сумму, и его брови сошлись над переносицей.

– Кто их купил?

– Это был просто прилавок на рынке. Этот человек... он торгует камнями. Может быть, я смогла бы его найти, если он все еще там.

– Молите Бога, чтобы он там был.

Он сделал к ней шаг, остановился, засунув руки в карманы.

– Собирайтесь! Мы едем в Коломбо.

– Что? – Глаза Анны округлились.

– Вы меня слышали. Пошевеливайтесь!

– Но я... я не могу уехать. Здесь Челси.

– Кто, черт возьми, эта Челси?

– Моя дочь, ей всего пять лет. И...

– Если вы не можете ее оставить, берите с собой.

– Нет!

Его глаза пронзали ее.

– Не говорите «нет» снова. Возможно, это ускользнуло от вашего внимания, но вы не в таком положении, чтобы диктовать мне условия. Вы воровка, моя дорогая, а в Англии воров вешают. Когда в последний раз я видел своего мстительного братца Грэма, он был в ярости из-за потери изумрудов. Можете быть уверены, ему будет очень интересно узнать, кто на самом деле их украл.

Это заставило Анну замолчать. Видя эффект своей угрозы, он испытал удовлетворение и кивнул на дверь.

– Итак, собирайте вещи, берите свою дочь и что угодно еще. Я хочу двинуться в путь через час. О да, захватите деньги. Если мы сможем найти покупателя изумрудов, а лучше вам молиться, чтобы мы его нашли, не думаю, чтобы он отдал их обратно только ради вашей милой улыбки.

Наступило длительное молчание. Анна стояла как вкопанная, сжимая спинку стула, а он смотрел на нее прищуренными глазами.

– Я же сказал: пошевеливайтесь!

– У меня их нет.

– Что вы сказали?

– У меня нет денег, я их истратила.

Это признание ввергло Джулиана в шоковое состояние, как она и ожидала. Стиснув зубы, он бросил на Анну злой взгляд и, сжав кулаки, начал надвигаться на нее с угрожающим видом.

Анна вскрикнула в тот момент, когда он оторвал ее от спинки стула.

– Повторите это еще раз! – рявкнул он, вцепившись в ее плечи.

Анна опять была вынуждена подняться на цыпочки. Ее глаза округлились от ужаса, став огромными.

– Я истратила деньги, – прошептала она, боясь смотреть в его свирепое лицо.