Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы

Парень в ванной — Кейт? — принялся петь. Громким скрипучим баритоном он заладил: «Плачет девочка в автомате…» Эндрю почувствовал, как разрушительная ярость снова возрастает в нем. Но он поборол ее. Ярость не поможет. А что поможет?

Вы единственный человек в Нью-Йорке, кто ничего не знает о вашей жене.

Разве теперь не было очевидно, что анонимное письмо было написано не его врагом, как он предполагал, но кем-то, кто знал, что собой представляет Маурин? Значит…

— Дрю, мне ужасно жаль. Если б только можно было что-то сделать.

Нед был небрит. В тусклом желтом свете, пробивающемся сквозь штору, его щетина на подбородке казалась золотой. Как только Эндрю взглянул на брата, в нем тотчас поднялась вся старая любовь к нему, заполнив вакуум, оставленный Маурин.

— Ты не ушел и постарался инсценировать ограбление, когда мог бы смыться и остаться ни при чем, спасая свою шкуру. Вот что поразительно, правда?

Неду было неловко.

— Может, это выглядело глупо с моей стороны. Я был так напуган, в совершенном замешательстве, но я решил…

Эндрю встал и схватил брата за плечо.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— Да брось ты. Ничего особенного. Важно, как ты. Дрю, ты ведь не собираешься отдавать это письмо копам, да?

Разумеется, он не собирался. Он уже решил окончательно, что с этого дня больше ни под каким видом не будет сотрудничать с лейтенантом Муни.

Он сказал:

— Я не покажу лейтенанту ни письма… ни кольца. О них уже заявлено как о пропавших.

— Тогда… Тогда что ты собираешься сделать с ними?

Эндрю взглянул на обручальное кольцо жены.

— Избавлюсь от них. В унитаз, в канализацию. Все равно.

— Дрю, если только тебе станет легче, я все расскажу им о том, что сделал. Честно.

— Разве от этого мне могло бы стать легче?

— Я думаю, едва ли. Дрю, наверняка копы скоро будут здесь, как тебе кажется? После того, как они побеседуют с матерью, они просто обязаны прийти сюда. Допрашивать мать! Боже мой, она же все напортит, если только дать ей волю. Неужто мать знает что-то? Я имею в виду — что собой представляла Маурин?

— Не думаю.

— Она никогда не любила ее, правда? Маленькая как-ее-там. — У Неда вырвался неуверенный смешок. — Когда копы придут сюда, я буду просто молчать. Я ничего не знаю, ничего не слышал. Ты тоже. Мы ничего не станем делать — просто переждем все это.

Парень в ванной перестал петь. Переждать? Эндрю вспомнил лейтенанта Муни, невозмутимо перегнувшегося через стол. «Случались ли какие-нибудь неприятности между вами и вашей супругой, мистер Джордан?.. Знаете ли вы мистера и миссис Бен Эдамс, мистер Джордан?» Чуть поежившись, Эндрю осознал, что почти наверняка произойдет, если он «переждет все это». Как и прежде, единственное, что ему оставалось делать, это найти правду — уже не ради Маурин, не ради женщины, которая презирая вышла за него замуж и издеваясь жила с ним, но потому, что, пока он не выяснит правду, его будет преследовать смертельная опасность.

Он все еще держал письмо в руке и ощущал пальцами сухую, гладкую структуру бумаги. Это письмо, подобно анонимному, было фактом, чем-то таким, что поможет узнать правду.

Эндрю сказал:

— Оно было рядом с ней на кровати?

— Да. Я же говорил тебе. За ланчем, когда Маурин угрожала все рассказать родителям, Розмари, должно быть, достала его как свое оружие против Маурин. Если ты расскажешь моим родителям о Неде, я расскажу о тебе твоему мужу. Что-то в этом роде. Должно быть, так. А потом каким-то образом Маурин, вероятно, заполучила письмо, как-то выманила у нее.

— А что говорила Розмари, когда ты рассказал ей?

— Я не рассказывал ей. Я вообще никому не сказал ни слова. Черт возьми, Дрю, ты же знаешь, я не стал бы… пока не поговорил бы с тобой.

— Где она живет? Вместе с родителями?

Нед остолбенел.

— Да, но что ты собираешься делать?

— Это письмо принадлежит ей.

— Ты собираешься спросить, откуда оно у Маурин?

— Именно это.

— Но ведь ты не потащишь Розмари…

Дверь из ванной распахнулась. И черноволосый парень, обернутый вокруг талии ярко-красным полотенцем, скакнул на кровать.

— Хай, — приветствовал он. — Прекрасного вам всем утра. Что нового? Что вам сделал плохого этот мир на сей раз? Эй, Недди, как насчет сладенького, маленького, заначенного крошечного глоточка бурбона для Кейта-мальчика?

Эндрю сказал:

— Я пошел, Нед.

— Но после того, как ты поговоришь с ней, приезжай сюда. Дрю, пожалуйста, пока я не буду знать, что она сказала, я не смогу найти себе места.

Эндрю смотрел на молодое растерянное лицо брата, думая: «Это прежний Нед».

— Ладно, — сказал он. — Приеду.

Эндрю спустился по отвратительной лестнице и вышел на улицу. Пройдя два дома, он остановился у канализации. Достав из кармана два кольца, аквамариновое и обручальное, он бросил их через решетку. Это действие вызвало у него в душе ощущение неправдоподобного облегчения, почти удовольствия. Так символически он навсегда отверг свою жену. Эндрю прошел еще один дом, остановил такси и назвал водителю адрес Тэтчеров.