Зеленые береты

– Не беспокойтесь, капитан, – с улыбкой заверил его пилот. Убедившись, что Ко Бинь надежно пристегнута ремнями, он сел в кабину рядом с ней, включил мотор, и через несколько секунд вертолет был в воздухе.

Брэнди подождал, пока маленький летательный аппарат поднялся ярдов на пятьдесят, после чего вернулся к джипу, и мы поехали в город.

– Знаете что, – задумчиво произнес Брэнда, – а ведь это первая женщина-агент, которую мне удалось вытащить из дела живой. И именно ее мне больше всего хотелось увидеть живой.

– У нас вышел большой спор с Оссидианом из-за этой операции, – сказал он, улыбаясь. – Он считал, что девушка вполне сможет убедить Хиня в своей непричастности к случившемуся сегодня ночью и потом продолжить свою агентурную работу на нас.

Мы подъезжали к зданию школы, когда лицо Брэнди неожиданно просияло:

– Ну что ж, теперь у нас есть целый бордель и новая женщина-агент. С деньгами, которые этот бордель будет приносить нам, мы сможем пригласить на работу двух новых учителей, так что школа будет работать по-прежнему. То есть мы и дальше сможем делать то, что так нравится Оссидиану: убивать одним камнем сразу двух птиц.

Завершающий смертельный удар

Сайгон был местом отдыха и восстановления сил для любого из тех, кто сражался в Южном Вьетнаме, разумеется, если у него в карманах хватало пиастров. Не являлись, как я скоро убедился, исключением и вьетконговские партизаны.

Каждый американец хотя бы один раз за период срока своей службы во Вьетнаме оказывался в "восточном Париже". Они ели изысканные блюда и наслаждались обществом наиболее экзотичных и доступных женщин в мире. Если не считать признаков той жестокой партизанской войны, которая охватила всю страну.

С тех пор как я работал со спецназом в отдаленных районах, я старался как можно реже бывать в Сайгоне, но у майора Фрица Шерна именно в Сайгоне имелся офис. Шерн на средства спецназа руководил подготовкой вьетнамских рейнджеров, элитной боевой группы АРВ. Он родился в Германии и был членом Гитлерюгенда. В 1939 году, в возрасте пятнадцати лет, он покинул Германию, когда его отец направился в Соединенные Штаты, чтобы вступить во владение процветающим бизнесом своего умершего в Милуоки брата.

Фриц из воинственного молодого немца превратился в воинственного молодого американца и оказал значительные услуги Соединенным Штатам со дня высадки союзных войск в Нормандии и до конца войны. Он был воином от природы, и по окончании колледжа и попыток заняться бизнесом он вступил в армию. Во время войны в Корее был дважды ранен, с подразделениями спецназа впервые столкнулся в 1953 году, почти сразу после возникновения и укомплектования этой службы. С этого момента его судьба была неразрывно связана именно с этими частями. Он превратился в своего рода легенду спецназа. Скажем, во время службы в 10-й группе сил специального назначения в Бад-Тельце он был настолько популярен, что баварцы хотели избрать его мэром города. Шерн был вынужден отказаться. Армия запрещала военнослужащим совместительство, да и государственный департамент лишал граждан США права избираться на выборные официальные должности в зарубежных странах.

Майор Шерн одним из первых в частях спецназа участвовал в боях с коммунистами Патет Лао в Лаосе и к тому же отбыл два срока во Вьетнаме. Куда бы я ни попадал, всюду мне рассказывали истории о Фрице, и вот наконец я договорился о встрече.

Трудно было выбрать менее подходящий момент для приезда в Сайгон. Столица Южного Вьетнама готовилась ко второму снежному бурану в году – к прибытию целого самолета высших чиновников администрации Соединенных Штатов из Вашингтона. Незадолго до этого визита были разосланы подробные инструкции по составлению оптимистических докладов о ходе военных действий. Время это неизменно становилось обескураживающим и ненавистным для боевых офицеров, которым было хорошо известно истинное положение дел.

Я встретил майора Шерна в его офисе в здании ABC, а вечером мы с ним выпивали на крыше отеля, в котором он жил. Оказалось, что у нас много общих знакомых, включая капитана Энди Беллмана, убитого во время очередной операции рейнджеров, вскоре после его перевода из Форт-Брэгга к Фрицу Шерну в качестве помощника. Время летело незаметно, и вот уже мы с Шерном разговаривали как старые друзья, обсуждая предстоящие переговоры на высшем уровне. Он с брезгливостью рассказывал мне, что последние дни провел, составляя свою долю "благоприятных" сообщений о боевых действиях; неприкрытая правда, которую он охотно сообщил бы лицам, ответственным за принятие решений в Вашингтоне, была отвергнута.

– Я еще никогда, за все годы службы, не видел такого количества охваченных паникой полковников и генералов, – говорил Шерн своим неожиданно высоким голосом. – Я тут был в посольстве на лекции. Все боятся, что кто-нибудь начнет раскачивать лодку. Вот что значит – год выборов. – Он задумчиво посмотрел на крыши домов сайгонской китайской общины. – Всех, кто может что-нибудь громко вякнуть не вовремя, сейчас под разными предлогами убирают из Сайгона.