Зеленые глаза викинга

Сашенька надула губы, как ребенок. Вернулась за свой стол, крепко прижимая журнал к груди, и тут же быстро убрала его в стол, а стол заперла на блестящий ключик.

– Что вас еще интересует? – очень строгим официальным голосом произнесла она через минуту.

– Меня интересует, что он делал в той командировке, которая привлекла мое внимание?

– Там было написано, – упорно хранила молчание Сашенька. – Служебная поездка.

– И он вам не хвалился? Не распускал перья, вернувшись с роскошным загаром? Не верю!

– Почему?

– Потому что за его потрясающий загар вы наверняка устроили ему сцену.

– Почему вы так думаете? – Сашенька закусила пухлую губку, опустила глаза.

– Потому что я устраивала ему сцены за загар в том месте, где у него должны были быть трусы. Вот... – призналась она, не зная сама почему, этой девчонке.

– У него были следы от плавок, зачем вы так, – чуть помявшись, призналась Сашенька. – А ездил он туда, как всегда, по поручению нашего руководства. Оно очень часто поручало ему такого плана задания...

– ...Ванька, ты где, паршивец?! – завопила Даша, услыхав голос напарника в своем мобильном лишь с четвертой по счету попытки. – Есть что-нибудь у тебя?

– Да так... Ерунда одна. Проехался по адресам, которые ты мне выписала и...

Владельцами красных машин, которые они на пару отобрали из длинного списка Виктории, оказались все сплошь добропорядочные граждане. И были это либо люди преклонного возраста, не имеющие в своем родстве и ближайшем окружении никаких длинноволосых длинноногих красавиц, либо чуть моложе, но также далекие от совершенной красоты, описанной Даше Маринкой.

– Пустышка, Даша. Совершенная пустышка.

– К Алле Витальевне заезжал?

– А как же. Имел светскую беседу, пил отменный кофе, поимел адрес той старушенции, что последней жила в тридцать восьмой квартире и развела там насекомых и животных.

– Был по адресу? – торопила его Даша.

– Деловая! Нет еще. Это за городом, во-первых. А во-вторых, я не на крыльях, а на машине объезжал владельцев красных автомобилей. И...

– Так и скажи, что мадам тебя продержала дольше положенного. Кстати, а откуда у нее адрес этой старушенции?

– На ней какие-то долги висели, вот адрес и обязали оставить. Но не факт, что она в самом деле там сейчас проживает. Прошло уже больше двух месяцев...

Старушенция, как назвал ее Ванька, проживала в загородном поселке с невозможным названием Гниловское.

На удивление, название нисколько не портило чистых поселковых улочек. Не влияло на трудолюбие населения, увившего свои палисадники диким виноградом и розами. Не заставляло автомобилистов заезжать на аккуратно подстриженные газоны.

Домик, в котором поселили старушку ее племянники, утопал в зелени, был свежепобеленным, с отремонтированной крышей, просторными сенцами и ухоженным садом.

– Идемте туда, что ли, – пригласила их старая женщина в сад. – Там скамья, стол, холодного кваса вам налью.

От кваса они отказались, а вот в тень яблонь забрались с удовольствием.

– Скажите, Наталья Викторовна, – начала Даша, когда старушка уселась на складном стульчике напротив них, – к вам в последние два месяца, перед тем как вы съехали с тридцать восьмой квартиры, никто не наведывался?

– Это как это?

– Ну... Может, из собеса, из городской управы или еще откуда.

– А кого надо-то? – подумав, спросила она. – Говорите, что нужно, не темните да не бродите вокруг да около.

– К вам не приходила молодая женщина, высокая? – Даша начала перечислять «особые» приметы красавицы, хотя совсем не была уверена в ее существовании. – Может, она и не приходила, а присылала кого-то и...

– Сисястая такая телка, как мой правнук Степка говорит? – старушка утопила улыбку в морщинистом лице. – Ножищи длиннющие?

– Ну да, типа того, – вставил Ванька и подмигнул. – Не было такой телки у вас в гостях?

– Так это когда было-то, милые мои! – старушка погладила чистенький передник.

– Когда?! – одновременно выпалили они и аж вперед подались, напугав женщину.

– Так я еще в том дому жила, в городском. Она и приходила, вся из себя такая! Прошла, носом поводила, грязно, говорит, живете, Наталья Викторовна, – начала вспоминать старушка. – Тебе-то, говорю, что за дело? А она мне рассказала, что по жалобе от жильцов...

Потом, со слов Натальи Викторовны, гостья расположилась в кухне с какими-то бумагами, но почти ничего не писала, читала все больше. Только не было текста в тех бумагах. Почти чистыми они были, так, какие-то каракули. Она специально очки для этого дела надела, усомнившись. Не было ничего, одни загогули!

Вот и поняла тогда Наталья Викторовна, что девица эта явилась разнюхивать что-то. А потом вдруг телефон в комнате у Натальи Викторовны зазвонил. Пока она до него дошла, пока отвечала, там, кстати, молчали, девица та бумаги свои сложила стопкой, в папку убрала и умотала подобру-поздорову.

– А ключи у вас где были от квартиры на тот момент, Наталья Викторовна?

– А ключи у меня всегда возле зеркала у входа на гвоздочке висели. Где бы ни жила, такой гвоздочек заставляю племянников вбить. Ищи их, коли не у входа повесить!

– Они после визита той девушки также висели там?