Зеленые и Серые

— И сын вождя Элимаса, — тихо добавила Кэролайн. — Для восьмидесяти лет вы хорошо выглядите.

— Спасибо. — Николос улыбнулся углом рта и опустился на стул. — Хотя, если честно, зеленые стареют иначе, чем люди.

Он взглянул на двоих зеленых:

— Свободны.

— Есть, — отрапортовал один.

Оба вышли из комнаты.

— Уютное местечко тут у вас, — заметил Роджер. — Если верить вывеске, по выходным здесь закрыто.

— У меня есть определенные привилегии, — пожал плечами Николос.

— Эти привилегии включают похищение и угрозу оружием? — возразил Роджер.

Николос поднял брови.

— Похищение? Ну что вы. Вас пригласили ко мне, и вы приняли приглашение.

— Приглашение было выгравировано на ножах?

— Ножах? — озадаченно переспросил Николос. — Нет-нет. Уверен, вы видели всего лишь трасск. — Он отстегнул булавку от лацкана. — Вот такой.

— Ничего подобного, — проворчал Роджер, раздражаясь от этой детской игры.

— Возможно, сыграло шутку освещение.

Николос переложил булавку в левую руку, медная филигрань блеснула на солнце. С минуту он задумчиво поглаживал ее пальцами. Потом накрыл булавку правой рукой, прижал и сдвинул ладонь вперед.

У Роджера перехватило дыхание. Булавка исчезла. Вместо нее на ладони Николоса лежал длинный узкий нож.

— Видите, какие шутки может играть освещение, — сказал Николос.

Он снова накрыл нож правой рукой и нажал на конец острия, словно складывая телескоп.

— Может создаться впечатление, будто вы видите то, чего и быть не может.

Он несколько раз нажал правой ладонью на левую, как бы меся тесто, и, когда открыл руку, вместо ножа появилась миниатюрная, покрытая медью копия статуи Свободы.

— Очень мило, — заметил Роджер. — Можно?

— Конечно. — Наклонившись вперед, Николос протянул булавку.

Роджер внимательно осмотрел ее. Мини-статуэтка выглядела совершенно однородной и совершенно обыкновенной — безделушка, какие тысячами продаются в сувенирных магазинах на Таймс-сквер. По весу она напоминала пистолет, который грабитель вручил ему в среду вечером, и трасск, все еще лежавший у него в кармане.

— Впечатляет. — Он передал статуэтку Кэролайн.

Николос пожал плечами.

— Дежурный фокус, — с какой-то странной грустью произнес он. — Полезный, но это не более чем воспоминание о счастливых временах.

— Как вы это делаете? — спросила Кэролайн, вертя статуэтку в руках. — Это дар?

— Нет, трасском может манипулировать любой зеленый, — ответил Николос. — И, конечно же, только зеленый. Мы умеем превратить его в любой видимый предмет, такой же по массе. Металл очень прочный, но, как золото, вытягивается почти до бесконечности.

Он протянул руку, и Кэролайн вернула статуэтку. Он снова помял ее в ладонях и растянул в диск размером с обеденную тарелку.

— Как видите, он получился гораздо больше, чем можно себе представить, учитывая первоначальный размер статуэтки. — Он поднял диск. — Не видно лишь, насколько тонким стал металл, чтобы так растянуться.

Николос легонько постучал диском по столу.

— И даже в таком состоянии он достаточно прочный, чтобы держать форму. А можно сделать его гибким и даже совершенно эластичным. — Он снова потер диск, обратив его в огромную гибкую ленту. — Вот так. — Он растянул ее почти на полтора метра и снова отпустил.

— Как долго он остается в таком состоянии? — спросила Кэролайн.

— Принимает прежнюю форму через несколько минут или несколько часов, в зависимости от того, как зафиксировал владелец. Разумеется, зеленый может изменить форму в любой момент, если захочет.

— Универсальный инструмент для каждого приличного зеленого в этом сезоне, — пробормотал Роджер.

— Когда-то так и было, буквально, — ответил Николос. — Теперь уже нет. Перед бегством из нашего мира мы собрали все трасски, что могли, но с тех пор нас стало гораздо больше, и потребность в трассках возросла. Сегодня их хватает только на воинов и нескольких избранных.

— У Меланты тоже был, — заметила Кэролайн.

— Достался ей по особому случаю. Этот трасск когда-то принадлежал моей матери. — Его губы дрогнули. — Она погибла на войне еще до прибытия сюда.

— Сочувствую, — прошептала Кэролайн.

— А почему не изготовить еще? — спросил Роджер. — Забыли секрет?

— Нельзя забыть то, чего никогда не знал, — печально ответил Николос. — На самом деле много лет назад трасски изготовили и передали нам… серые.

— Как серые? — заморгал Роджер.

— Давно, когда мы сосуществовали в мире и гармонии. — Николос взял отливающую медью резиновую ленту за концы, нажал, и трасск принял первоначальную форму. — Повторюсь, воспоминания о счастливых временах.

— Что же случилось? — спросила Кэролайн.