Зеленые яблочки (СИ)

Евсей Григорьевич с Егором переместились в комнату тестя. Долго длился разговор тестя с зятем. Никто их не тревожил. Иногда было слышно, как кричит один, как перебивает его другой. Какие доводы приводил мельник своему заблудшему зятю, осталось секретом, но зять остался в доме, правда, спал теперь в маленькой боковушке. О скандале в доме узнала вся деревня. И любопытно было кумушкам: чего опять Паранька взбеленилась на своего муженька, об чем мельник цельный день гутарил с зятем, но не те это люди, чтобы сор из избы выносить. У них сор и тот в ямку за баней батрачка зарывает. Такие вот скрытные люди. Посудачили бабы, что Паранька с жиру бесится, а чего ей от таких капиталов? Да и остались при своих интересах. Но недолго пришлось жить деревне без новостей. Очередная новость с хутора заставила деревенских баб побегать от одного двора к другому. Еще от калитки Манька Лапшова громко окликала хозяев: слыхали?! Она делала заметную паузу, вращая и без того вытаращенными глазами. Хозяева, конечно, не слыхали, потому что Манька забежала с одного конца деревни и продвигалась вперед, не пропуская ни одного подворья. Но и нести дальше новость другим бабам она не позволяла, выпаливая ее на ходу и мчась дальше, дабы кто не опередил ее. Мечась от двора ко двору, она успевала прочитать выражение лиц соседей. Ей нравилось видеть удивление на лицах баб. Мужики плевались: нашла чем с утра народ удивить. А Манька орала:

— Слыхали, на хуторе населения прибавилось! Приблудная вернулась, да говорят, не одна! Вот Харитону-то привалило: и жена и дите!

— Какое дите?

— Так хто его знает от кого, то дите? — Манька будто не слышала, о чем спрашивают. Она забежала даже на школьный двор, но увидя выглянувшую в окно учительницу, остановилась и повернула назад, эта напудренная, высокомерная особа слушать, конечно, не станет. Добежав до конца деревни, запыхавшаяся Манька вбежала в крайнюю избу. Она разинула уже рот, чтобы сообщить новость, но увидав Маринку, остановилась. Не долго раздумывая, она все-таки решилась:

— Радуйся! Твоя подружка приехала незнамо откуда!

Она повернулась, не вдаваясь в подробности, спокойно пошла домой. Миссию свою она выполнила, деревня жужжала, как пчелиный улей. Бабы перекликались через дорогу, шмыгали к соседям. Все-таки не часто в деревне можно языки почесать, повздыхать о чужих проделках. Надо же, Дашку, видимо, некому на путь истинный направить! Ничего, глядишь, отец Никодим проповедь прочитает! И как она появится в деревне? — вздыхали замужние бабы. Как в глаза смотреть обществу будет? — качали головами бабы постарше.

* * *

— Нет, Харитон, не вернусь я к тебе! — глаза Даши блестели решительно. Она стояла перед ним прямая и непреклонная. Харитон сидел на лавке, ему был неприятен этот разговор. Он хмурился, глядя на Дашу снизу вверх. Харитон чувствовал себя неловко. Целый год он не здоровался с соседями, избегал с ними встреч. Теперь же сидя перед собравшейся семьей, он опускал глаза, чтобы не видеть осуждающих их взглядов. Всегда благосклонный дед Василий, и тот хмуро посматривал на Харитона. Харитон все же обратился к нему, в надежде найти поддержку

-: Василь Федотыч, ты-то должон вразумить ее, она все ж жена мне! Вместе нам быть надо! — но дед Василий промолчал. В комнате повисло тягостное молчание. В горнице заплакал проснувшийся ребенок. Даша кинулась к нему. Перепеленав ребенка, она вышла с ним в переднюю. Харитон с любопытством разглядывал сына, отыскивая в нем свои черты. Вполне удовлетворенный сходством, он спросил: назвала как? И тут же поморщился от услышанного имени.

— Не нравится? — бабка Авдотья усмехнулась. — Нос вон как дерешь! А как же кажинный день слышать будешь: Егор, да Егор? Сам тоже звать будешь!

— Привыкну, — процедил сквозь зубы Харитон.

— Привыкнешь! А пока будешь привыкать, так и будешь попрекать, — урезонила его бабка Авдотья.

— Уходи ты, Харитон! — не выдержал Михаил, — тут время надо! Отойдет Дашка, поймет, что дитю отец нужен, тогда, может, что и получится.

Михаилу хотелось наладить отношения между зятем и дочерью. Да и по соседски лучше в мире жить. Даша удивленно смотрела на отца; о чем он? Все и так ясно; никогда она не вернется к Харитону! Сколько бы не прошло времени. Она с укором посмотрела на отца:

— Не образумлюсь, я папань.

— Вот она, судьба-то! — со всхлипом произнесла бабка Авдотья. Раздосадованный дед Василий вскочил с табуретки, махнул рукой и вышел из избы. Даша несмело посмотрела на Харитона:

— Ты Анютку с Ваняткой от меня не отворачивай, пусть к нам приходят. На лице Харитона заходили желваки. Он поднялся с лавки и поклонился: прощевайте! Сутулясь, вышел из избы.

Глава 18