Зеленые холмы Африки

— Дайте мне еще, — сказал я. Вторая порция подействовала. В лагерь нас повел тот самый туземец, за которым якобы гнался носорог, а Друпи остался-ему нужно было освежевать голову буйвола и вместе с другими, разрубив тушу, подвесить куски на деревьях, чтобы они не достались гиенам. Проводники боялись идти в темноте, и я разрешил Друпи оставить у себя мое ружье. Он сказал, что умеет стрелять. Я вынул патроны, поставил затвор на предохранитель, протянул ружье Друпи и предложил ему выстрелить. Он приложился, зажмурил не левый, а правый глаз и рванул спуск, потом еще и еще. Тогда я показал ему, как обращаться с предохранителем, заставил поупражняться и несколько раз щелкнуть затвором. В то время как Друпи пробовал стрелять из ружья, поставленного на предохранитель, М'Кола смотрел на него свысока, а Друпи под его взглядом весь как-то съежился. Я оставил ему ружье и две обоймы, и они занялись мясом, а мы в сумерках двинулись за проводником по следу второго буйвола, на котором не было ни капли крови, до вершины холма, а оттуда к лагерю. Мы карабкались по склонам, переходили ущелья, спускались в овраги и наконец достигли главной гряды, которая в полумраке казалась темной и холодной; луна еще не взошла, и мы брели во тьме, изнемогая от усталости. Один раз М'Кола, который нес тяжелое ружье Старика, а также фляги, бинокли и сумку с книгами, крикнул проводнику, быстро шагавшему впереди, какую-то фразу, прозвучавшую как брань.

— Что он сказал? — спросил я у Старика.

— Сказал, чтобы проводник не очень-то показывал резвость своих ног, потому что среди нас есть пожилой человек.

— Кого он имел в виду — себя или вас?

— Наверное, обоих.

Наконец над бурыми холмами взошла дымно-красная луна, и мы прошли через мерцавшую тусклыми огоньками деревню, мимо наглухо закрытых глиняных хижин, возле которых пахло хлевом, а потом перешли ручей и двинулись вверх по голому склону, туда, где перед нашими палатками горел костер. Ночь была холодная и ветреная.

Утром мы снова отправились на охоту, около родника напали на след носорога и прошли по этому следу через всю местность, похожую на плодовый сад. до самого ручья, круто спускавшегося в каньон. Было очень жарко, и тесные сапоги, как и накануне, натерли ноги моей жене. Она не жаловалась, но я видел, что ей больно. Все мы испытывали сладостную, умиротворяющую усталость.

— Черт с ними, с этими носорогами, — сказал я Старику. — Буду стрелять, только если встретится очень крупный. А такого, пожалуй, не найдешь и за неделю. Хватит с нас и того, которого я уже убил, уйдем отсюда и отыщем Карла. На равнине можно поохотиться на сернобыков, добыть шкуры зебр, а там подумать и о куду.

Мы сидели теперь под деревом на вершине холма, откуда видна была вся окрестность-ущелье, спускавшееся к долине Рифт-Велли, и озеро Маньяра.

— Хорошо бы взять носильщиков с легким багажом и поохотиться в той долине и вокруг озера, — сказал Старик.

— Отличная мысль! А грузовики подождут нас в… как бишь называется это место?

— Майи-Мото.

— Почему бы нам в самом деле не сделать так? — заметила Мама.

— Спросим у Друпи, что представляет собой эта долина. Друпи не знал, но один из местных жителей сказал нам, что долина каменистая и почти непроходима в том месте, где река низвергается в ущелье. Он уверял, что с багажом там не пройти. Пришлось отказаться от этого плана.

— И все-таки именно так надо путешествовать, — заметил Старик. — Носильщики обходятся дешевле, чем бензин.

— А в самом деле, почему бы нам после этой охоты не побродить пешком, — подхватила Мама.

— Это можно, — согласился Старик. — Но за носорогом нужно отправиться на гору Кения. Там водятся настоящие красавцы. Здесь и куду-редкость, не то что в Кении, в Калале. Поедем туда. А потом, если все будет хорошо, успеем еще спуститься в Хандени за черными антилопами. — Пора в путь, — сказал я, не двигаясь с места. Мы уже давно перестали завидовать успеху Карла. Мы были довольны тем, что он убил носорога, и все стало на свое место. Быть может, он уже застрелил и сернобыка. Славный парень был этот Карл, и я от души радовался, что ему удалось настрелять больше, чем мне.

— Как ты себя чувствуешь, моя милая, славная Мама?

— Прекрасно. Разумеется, я не прочь бы отдохнуть, очень ноги устали.

Но мне нравится такая охота.

— Давайте вернемся, поедим, а к вечеру пойдем на равнину. Вечером мы остановились на месте нашего старого лагеря в Муту-Умбу, под большими деревьями, неподалеку от дороги. Тут мы когда-то разбили свой первый лагерь в Африке. Деревья были все такие же высоченные, развесистые, ярко-зеленые, ручей-все такой же прозрачный и быстрый, а местность-так же хороша, как и в тот день, когда мы впервые пришли сюда. Только ночи стали жарче, дорога покрылась толстым слоем пыли, и мы успели повидать множество новых мест.

ГЛАВА ШЕСТАЯ