Зеленые ворота

Зигфриду Ведеке было лет семьдесят. За свою активную жизнь он сумел значительно умножить унаследованный капитал, занимая все более высокое положение в городских властях. Уже в 1567 году стал советником и выполнял эти обязанности больше четверти века, занимая за это время и прочие посты. Был главой Податной службы, капитаном Вассербайля, и наконец королевским податным комиссаром. Со временем благодаря своим усилиям в сенате передавал эти посты людям, вышедшим, как и он сам, из семейств гданьских патрициев, и притом имевшим достаточно денег, чтобы подобающе отплатить ему за это. За возлюбленным единственным сыном Готардом сохранил он должность хафенмейстера и кроме того добился для него командования Старой Лятарней.

Больше он уже не занимался Податной конторой. Там его заменил Генрих Шульц, приятель Готарда, которому можно было доверять даже столь деликатные дела, как получение взяток и их справедливый дележ. Но по привычке заседал ещё в ратуше, погруженный в глубокое кресло с поручнями и мягким сиденьем, опустив на грудь трясущуюся седую голову с отвисшей челюстью и неподвижным, остекленелым взглядом слезящихся выцветших глаз. Это придавало ему вид глубоко сосредоточенный и производило впечатление поглощенности какой-то важной проблемой. Но в действительности Зигфрид Ведеке не решал никаких проблем и вообще ни о чем не думал. В нем попросту едва теплились последние проблески жизни.

Известие о прибытии «Зефира»в первый момент не произвело на него ни малейшего впечатления. Казалось, что возвращение Яна Куны его просто не касается. Но однако и это имя, и название корабля не остались ему чужды и принялся вертеть их в уме, словно приглядываясь со всех сторон и пытаясь распознать.

«Зефир»? — Да, с трудом вернувшись в памяти в далекое прошлое, он вспомнил, что это был каперский корабль. Необычайно красивый корабль. Да, да! И принадлежал он Куне. Только не Яну, а Миколаю.

Теперь он вдруг увидел все сразу, словно крупным планом, прямо перед глазами, так что не мог уловить нужных пропорций и зависимостей между людьми и событиями. И с трудом привел в порядок смутную картину.

— Итак, Миколай Куна… Гданьский, а позднее королевский капер. Командовал старым коггом «Черный гриф», принадлежавшим Готлибу Шульцу, отцу Вильгельма и Рудольфа и дяде Генриха. Миколай был женат на Катарине Скоржанке, дочери Винцента, корабела из Эльблага или с Пасленка, который построил «Зефир» на своей маленькой верфи.

Катарина, как и её мать, когда-то сожженная на костре, слыла знахаркой и колдуньей. У них с Миколаем Куной было двое сыновей: Кароль и Ян. Старший из них, Кароль, плавал труксманом на «Черном грифе».

Так-так… Все это происходило ещё в годы правления Зигмунта Августа, во времена бурмистров Фербера и Пройте, году так в 1568; вскоре после того, как он, Зигфрид Ведеке, занял пост советника.

Несколько труксманов адмирала Шарпинга совершили тогда налет на возниц из фольварков, которые везли в Гданьск птицу, яйца, масло и сыр, между прочим пострадал и воз с фольварка Ведеке. Вечные проблемы с этими каперами… Но в тот раз виновных схватили. И по решению советника Зигфрида Ведеке примерно наказали — казнили. Тогда пали семнадцать голов. Среди них — голова Кароля Куны.

Позже, наверно году в 1573, в смутное время междуцарствия, старый Миколай Куна и некий Вольф Мункенбек — оба капитаны каперов — были задержаны в Гданьске со своими кораблями.

Куна тогда уже командовал «Зефиром», а Зигфрид Ведеке был управляющим Вассербайля. Он велел их арестовать, поскольку они нападали на датские суда, от чего страдала морская торговля. И тогда оказалось, что Катарина Куна действительно колдунья: это она вызвала два больших пожара в порту, чтобы облегчить каперам бегство в Диамент. Она сама признала это под пытками, после чего испустила дух. Некий набожный монах видел, как душу её подхватили дьяволы и, проникнув через стены подземелья, унесли с собой, наверняка в ад.

Миколай Куна и его младший сын поклялись отомстить Ведеке — он об этом знал, ибо предостерегали приятели и родственники. Но его угрозы не волновали. В Гданьске он чувствовал себя в безопасности, они же сперва блуждали со своими кораблями между Парнавой и Диаментом в инфляндских водах, и наконец под командой Фигенова отправились во Францию.

С той поры миновали двадцать пять лет. Зигфрид Ведеке слышал, что Миколай Куна погиб в битве с испанцами у юго-восточных берегов Англии, а его сын отправился в Западные Индии. Им не стоило забивать голову и все это дело потонуло бы в забвении, не появись в Гданьске вновь племянник Готлиба Шульца — Генрих.