Зеленый гедонист

На самом деле истинная проблема Марка Джейкобса заключалась в том, что его коллекция была авторской, и уже поэтому в ней, увы, не было крутизны. И желание Курта Кобейна подвергнуть ее ритуальному сожжению было единственной логичной реакцией. Если так уж модно разгуливать в шмотках, вроде как вытащенных из мусорного контейнера, не лучше ли сразу подобрать себе ношеную одежду из кучи дарового барахла, не попадаясь на удочку дорогого ярлыка? Лейбл «Marc Jacobs», так сказать, обесчестил настоящие отрепья. Становясь высокой модой, субкультура теряет свое жало. Джеймс Трумен, главный редактор журнала «Дитейлс», описал этот феномен уже в 1993 году: «Рубище никогда не было антимодным, оно не имело отношения к моде! Антимодой был панк. Принципиально и демонстративно. Отрепье, рубище ничего не отрицает, оно ко всему равнодушно, оно беспринципно. Но когда беспринципность возводится в принцип, как тут не сойти с ума!»

Сегодня, спустя три десятилетия после того вечера на Седьмой авеню Нью-Йорка, нет никаких сомнений, что Марк Джейкобс открыл новый подход к моде. Вслед за ним свой взгляд на моду изменили не только другие фирмы, например «Прада», но и их клиенты. Теперь все наоборот, полагают они. Чем богаче люди, тем небрежнее они одеты; небрежная одежда — признак высокого социального статуса. В наше время роскошные туалеты носят только богатые женщины Восточной Европы. Тип Джоан Коллинз^[32] на Западе совершенно исчез. Изысканность полностью вышла из моды. Хороший тон давно требует непритязательности, легкости, словно вы не глядя взяли что-то из платяного шкафа и как бы невзначай, по мановению безупречного вкуса, смотритесь элегантно. Дело дошло до того, что в высшем свете считается чуть ли не безвкусицей носить одежду лучших марок. Разве что позволяется как бы случайно комбинировать ее с дешевыми прибамбасами, желательно из секонд-хенда.

Самые ценные шмотки достались мне по наследству. Например, я выклянчил у моего венгерского дядюшки очаровательный бархатный смокинг, сшитый еще в тридцатые годы, так что бархат кое-где потерся. Я надеваю его в особых случаях и ношу только en famille. Больше всего я люблю рубашки с потертостями на воротнике и манжетах. К сожалению, не могу ничего посоветовать насчет шопинга, так как сам уже давно не покупаю одежду, разве что носки.

Я достиг возраста, когда мужчине хватает имеющейся у него одежды. И уверен, что вы знаете, где можно раздобыть хорошие винтажные вещи (а если нет, загляните в глоссарий). Кстати, очень рекомендую принцип обмена одеждой. Вещи, которые носил симпатичный вам человек, создают некую эфемерную дружескую связь. У обносок есть свой характер, своя, пусть невидимая, история. Но даже если вы приобретаете их в магазине секонд-хенда и не знаете предыдущего владельца, вам почему-то хочется их примерить. Это как со старыми домами, куда почему-то хочется войти. Ведь вам важнее всего найти свой стиль, а старые вещи тем и хороши, что в них вы выглядите убедительней, чем Хайко Маас^[33]. Глядя на него, можно подумать, что он только что вышел из универмага и с его шмоток не успели срезать все ценники.