Зеленый король

Жоан Гомеш ди Оливейра ушел в отставку, не дожидаясь, пока С.З.И. перестанет существовать. Перед тем как оставить свой пост, он даже счел необходимым выступить в прессе с заявлением, в котором выражал свое «возмущение, гнев и стыд по поводу того, что своим честным именем — гордым именем семьи, с незапамятных времен прославленной в истории страны, — прикрывал, хотя и невольно, постыдные деяния, о которых, разумеется, вовсе не подозревал. В противном случае он искоренял бы беспощадно…».

Между тем Сеттиньяз вернулся в Нью-Йорк. Летом без единого сопроводительного слова ему были присланы переводы и фотокопии газетных вырезок, в которых благородный гнев ди Оливейры отразился достаточно ярко. Сеттиньяз вспоминает, как его поразила эта подборка: все шло к тому, что пресловутый ди Оливейра в конце концов элегантно выпутается из щекотливой ситуации.

Ареной четвертого этапа стал Лондон. Именно в Лондоне «Сентрл селлинг организейшн», коммерческий центр фирмы Де Бирс, заключает сделки по продаже необработанных алмазов. В этой сфере торговли С.С.О. контролирует семьдесят процентов мирового оборота. Необработанные алмазы, которые она продает, поступают из Южной Африки или других алмазодобывающих стран: СССР и Центральной Африки; торговый оборот фирмы в то время превышал два миллиарда долларов в год. Ритуал торгов всегда был незыблем и торжествен; со всего мира приезжали посредники: их было немного, и отбирали их в самом С.С.О.; только эта организация открывала доступ к сделкам; репутация посредников должна была быть безупречной. Они садились за крутящийся стол; им партиями предлагали необработанные алмазы по цене сто — двести тысяч долларов. Никаких дискуссий не допускалось, посредник имел право лишь выбирать товар, не больше.

Каждый обязан был купить хотя бы одну партию.

Ди Оливейра входил в число таких посредников.

Неизвестно кем посланные курьеры доставили досье по шести адресам. На всех папках имелись хорошо знакомые Сеттиньязу надписи: «Строго секретно — Передать в собственные руки». Содержимое было везде одинаковым: три из тех фотографий, что Реб Климрод показывал Дэвиду Сеттиньязу, затем еще три, на которых глава гаримпейрос стоял рядом с ди Оливейрой. Несколько фотокопий документов подтверждало следующее: головорез работал на ди Оливейру в течение четырнадцати лет; двое врачей, проводивших «вакцинацию», получали от него деньги, а после этой операции он сам сажал их в самолет на Ла-Пас; авиабилеты были выданы агентством Белена и занесены на счет ди Оливейры; того же гаримпейрос ежегодно зачисляли на службу управляющим фазендой в штате Сан-Паулу, где его никто никогда не видел, хотя он получал непомерно высокое жалованье — двенадцать тысяч долларов в год или соответствующую сумму в бразильских купюрах; тот же ди Оливейра дважды на небольшом туристском самолете пролетал над районами резни и, долго кружа над ними, задавал своему подручному вопросы, касающиеся «операции», как он это называл («свидетельские показания пилота, записанные следователем из Белена, прилагаются»); ди Оливейра вел переписку с одной европейской компанией, штаб-квартира которой находилась в Швейцарии, и в одном из писем через четыре дня после резни бразилец писал: «Теперь путь свободен».

Первое требование о внесении дополнительного гарантийного депозита стало пятым этапом. Речь шла о двухстах пятидесяти тысячах долларов, востребованных нью-йоркским маклерским агентством. Подавленный тем, что с ведома С.С.О. фирмы Де Бирс его бесцеремонно исключили из крайне ограниченного контингента посредников в торговле алмазами, ди Оливейра воспринял этот новый удар как полную катастрофу. Масейю пришлось долго уговаривать своего клиента, пока тот не согласился в течение нескольких часов распродать по дешевке часть своего недвижимого имущества, чтобы собрать нужную сумму.

Первое требование о выплатах поступило 14 ноября 1969 года, второе — на десять процентов, то есть сто тысяч долларов — 24 числа того же месяца. Третье — в канун Рождества, четвертое — об очередной выплате двадцати пяти процентов — 19 января 1970 года. Все деньги, хранившиеся на Багамах, были изъяты для этой цели, а Масейю уговаривал: «Жоан, вы либо заплатите, либо совсем разоритесь, потеряв все, что вложили до сих пор. Наверное, вы допустили какую-то оплошность, иначе откуда бы нью-йоркским маклерам знать, что у вас есть недвижимость на американской территории? Но что ни говори, я и сам не в лучшем положении. Если бы не дядюшка из Манауса, который готов мне помогать, я бы давно лопнул. Но v же виден свет в конце туннеля, мы выпутаемся; Несим Шахадзе — настоящий дьявол, он нарочно сбивает курс, чтобы скупить побольше акций. Надо только продержаться какое-то время, несмотря ни на что, мы выиграем…