Зеленый король

— Компании будут разные. Абсолютно. В каждом городе новая. Вы не могли бы мне помочь?

— Пятнадцать процентов моим друзьям на местах, десять — мне.

— Одиннадцать и семь, — Ответил Реб. — У вас есть время все продумать, я загляну через несколько дней. У меня полно дел…

После этого они предприняли маневр в одном банке Нью-Йорка (штат Нью-Джерси) вместе с другим Черным Псом — Бенни Берковичи. Он был осуществлен в тот же день, когда они встречались с Эби Левином. И здесь Зби снова подписал договор на получение банковской ссуды в тридцать тысяч долларов, которого добился Берковичи; адвокат напирал на то, что им дал согласие издатель газеты с Сорок второй улицы, а возможно, и на участие в этом деле — пусть через подставное лицо — Левина.

Закончив дела в банке, Берковичи снова укатил в Нью-Йорк, где с помощью Симона Гошняка и прочих велел трубить сбор всех продавцов газет, чтобы как можно большее их количество стало акционерами компании (лишь девять из трехсот двенадцати ответили отказом). А сам Зби вместе с Ребом и Лернером выехал поездом в Балтимор.

В Балтиморе, куда они прибыли на следующий день, 24 июля, — всего через шесть дней после появления Реба Климродав Нью-Йорке! — Зби подписал с армией Соединенных Штатов контракт на приобретение из военных излишков тридцати четырех грузовиков механизированного корпуса, который недавно был переброшен на родину из Европы, а также шестидесяти шести мотоциклов.

Зби давно уже пребывал в эйфории. Его редко охватывала тревога — разве что короткие минуты волнения от этой ошеломляющей серии сделок, связь между которыми он либо плохо, либо совсем не улавливал. «Но я был готов подписать даже Декларацию независимости, если бы Реб попросил меня об этом. Я ему полностью доверял. И будь я проклят, если не прав. Разве я не оказался прав? Посмотрите на меня: я — миллиардер под солнцем Флориды! И подумать только, что в десять лет я уже начал работать на шахтах Нова Гуты!»

Однако один вопрос его все же волновал:

— А наши грузовики так и останутся цвета хаки?

— Мы их перекрасим, это тоже предусмотрено. Сегодня же ночью. Надеюсь, ты ничего не имеешь против зеленой краски, Зби?

Вполне естественно, что далее события все убыстряли свой бег.

Вернувшись в Нью-Йорк, Берковичи, Реб Климрод со Зби (это стало возможным в итоге действий юристов) посетили три завода: два располагались в Бронксе, один — в Бруклине; один делал сосиски, другой выпекал булочки, третий выпускал кондитерские изделия. В то же день с ними были заключены контракты. В них предусматривалось, что поставка товаров начнется с первого августа; в них также оговаривалось, что закупки могут быть приостановлены в любой момент с уведомлением за две недели.

В этот же день, 25 июля, Зби обнаружил, что, кроме своих двух постов президента профсоюза «Продавцов газет в южном Манхэттене» и президента — генерального директора «Личной компании по распространению новостей», он оказался председателем совета еще какой-то лавочки под названием «Продовольственная организация Яуа».

— Что означает «Яуа»?

— Так, одно воспоминание, — ответил Реб.

— Объясни, Бога ради, что мы будем делать с этими миллионами сосисок.

— Продавать, Зби, продавать. Вместе с вашими газетами и журналами. Мэрия дала на это согласие. Ты и твои три сотни акционеров уже являются владельцами грузовиков. Эти машины в основном будут работать утром и немного после обеда. Плюс развозка специальных выпусков. А остальное время, Зби? Неужели ты сочтешь нормальным, что твои грузовики и Водители все оставшееся время будут оставаться без дела? Сам понимаешь, что нет. Впрочем, вопрос лишь в организации. Грузовики могут развозить и газеты, и сосиски. И содовую, и фруктовые соки…

— Какую содовую?

— Сам подумай, Зби: ты будешь кормить множество людей, неужели не предложишь им ничего попить?

Операция с газетой, или, точнее, газетами, начала осуществляться в то же время.

Типография находилась в квартале Флатбуш, в Бруклине. Когда-то, лет двенадцать назад, это предприятие процветало; тогда оно принадлежало братьям Монагэн — здесь выпускали, кроме всего прочего, газету на итальянском языке «Иль Мартелло», которую издавал некто Треска, довольно известный анархист, антифашист и антикоммунист[36]. Один из братьев Монагэн умер, второй вышел из дела. Типографию затем купил Роджер Данн в начале 1946 года, вскоре после возвращения с Тихого океана, где служил лейтенантом морской пехоты. Данн утверждает, что впервые встретился с Ребом Климродом вечером 26 июля. Тот пришел один. Объяснил причину своего появления. Данн сильно удивился:

— Много газет? Вы хотите издавать сразу несколько газет? Как, вы сказали, ваше имя?

— Бек. Но на самом деле речь не идет об издании разных газет. Хочу подчеркнуть, что полосы объявлений будут общие. Как, впрочем, и все остальные, но в отдельных Случаях придется делать выпуски на разных языках: на немецком, на итальянском, на польском, на идиш и т. д.

— Неважно, что текст, одинаковый, — возразил Данн. — Мне придется его перебирать. И, кроме того, оплачивать новый набор на каждом языке.