Зеленый Марс

– Я Надя Чернышевская. Я построила ваш город. А сейчас мы берем контроль над ним. На кого вы работаете?

– На Временное Правительство ООН, – решительно ответил станционный смотритель, глядя на нее так, словно она поднялась из могилы.

– Какое подразделение? Наднациональная корпорация?

– «Махджари».

– «Махджари» уже сотрудничает с Китаем, а Китай – с «Праксисом», а «Праксис» – с нами. Мы союзники, если вы еще не в курсе. И не важно, что вы об этом думаете, нас здесь гораздо больше. – Она закричала в толпу: – Все, у кого есть оружие, поднимите руку!

Взметнулся целый лес рук. Надя удовлетворенно кивнула: она знала, что каждый человек из ее команды тоже имел станер, строительный пистолет или лучевое оружие.

– Мы не хотим кровопролития, – сказала Надя, глядя на смотрителя и его телохранителей. – Мы даже не хотим брать вас в плен. Вот наш поезд, можете забрать его и отправиться в Шеффилд, чтобы присоединиться к остальным из вашего подразделения. Вы узнаете, как обстоят дела. Если вы не согласны, мы сейчас уйдем со станции и взорвем ее. Мы в любом случае захватим ее, и глупо умирать, раз революция уже свершилась. Я советую вам отправляться в Шеффилд, где вы при желании сможете подняться на лифте. А если вы намерены сотрудничать со «Свободным Марсом», можете присоединиться к нам сейчас.

Она спокойно смотрела на смотрителя, чувствуя себя расслабленной и уверенной в себе. Активные действия приносили облегчение. Мужчина склонил голову, чтобы посоветоваться со своими людьми, они шептались около пяти минут. Затем он снова взглянул на нее.

– Мы возьмем ваш поезд.

Так Андерхилл стал первым освобожденным городом.

Ночью Надя вышла в парк трейлеров, расположенный у бетонного основания купола. В двух убежищах, которые еще не переделали в лаборатории, до сих пор громоздилось оригинальное оборудование первых жилых помещений. Осмотрев их, а потом прогулявшись между старыми убежищами и Алхимическим кварталом, она наконец вернулась туда, где жила еще в самом начале.

Она легла на расстеленный на полу матрас, чувствуя полную опустошенность.

Было по-настоящему странно лежать одной посреди призраков прошлого, пытаясь снова почувствовать присутствие давно минувших дней. Надя уставилась в потолок. Несмотря на усталость, она не могла заснуть и задремала лишь перед самым рассветом. Но даже тогда ее мучило беспокойство о не распакованных грузах из ракет, о программе робота-каменщика и о том, что надо связаться с Аркадием на Фобосе. Она проснулась, когда ощутила призрачное покалывание в пальце.

Надя застонала и медленно встала. Она едва могла представить, что просыпается в суматошном мире, где миллионы людей ждут, что принесет им этот день. Оглядывая тесный склеп своего марсианского жилища, она никак не могла сосредоточиться, и вдруг ей почудилось, что стены движутся. Они словно тихо вибрировали, Надя прищурилась, но илллюзиция не исчезла. Она стояла в рассеянном утреннем свете и словно смотрела сквозь древний стереоптикон[37], в котором отображалось сразу четыре измерения, пульсирующих в галлюциногенном свете.

Они позавтракали в просторном зале убежища, где однажды Энн и Сакс спорили о плюсах терраформирования. Сакс выиграл спор, но Энн упрямо продолжала его, как будто он все еще не был разрешен.

Надя сфокусировалась на экране искина и на новостях о наводнениях, льющихся с него этим субботним утром. Верхняя часть экрана была отведена конспиративной квартире Майи в Берроузе, нижняя – отчетам «Праксиса» с Земли. Майя действовала, как всегда, героически, трепеща от мрачных предчувствий. Она убеждала всех, кто попадался ей на глаза, что пока не следует идти напролом и надо поберечь силы для решительного броска. Майя очень осунулась, но Надя чувствовала, что ее переполняет кипучая энергия. Методично пережевывая завтрак и почти не замечая чудесный вкус местного хлеба, Надя слушала, как Майя рассказывает о последних событиях. В Берроузе был полдень, и день выдался насыщенный. Лихорадило каждый город на Марсе. На Земле затапливало прибрежные зоны, и массовое переселение порождало хаос в глуби материков. Новая ООН осудила бунтовщиков Марса как бессердечных оппортунистов, которые использовали время беспрецедентных страданий для достижения своих корыстных целей.

– Справедливо, – сказала Надя только что прибывшему из кратера Да Винчи Саксу. – Думаю, позже они нам это припомнят.

– Только если мы не поможем им.

– Хм… – Пристально рассматривая Сакса, она предложила ему хлеб.

Несмотря на изменившиеся черты, он с каждым днем все больше походил на прежнего Сакса. Сейчас он стоял перед ней, бесстрастно моргая и осматривая кирпичные стены зала. Казалось, он вообще не думает о революции.

– Ты готов лететь в Элизий? – спросила она.

– Хотел спросить тебя о том же.

– Отлично. Я сбегаю за сумкой.