Зеленый мозг

«Даже Рин защищает меня», – думал Чен-Лу. Эта мысль вызвала в нем ярость.

– Вы, боящиеся бога дураки, – огрызнулся он. – Вы только и знаете повторять: «Ты во всем сущем, Бог!» Без человека не было бы бога! Бог не знал бы, существует ли он, если бы не человек! И если был когда-то бог, то эта вселенная – его ошибка!

Чен-Лу погрузился в молчание, удивляясь, что он пыхтит, как после величайшего физического напряжения.

Порыв дождя забарабанил по балдахину, как будто это был небесный ответ, а затем растворился в сером бормотании.

– Ну, хорошо, теперь послушаем атеиста, – сказала Рин.

Хуан вглядывался в темноту, откуда родился этот голос, неожиданно разозлился на нее, чувствуя стыд в ее словах. Взрыв Чен-Лу был равносилен тому, что увидеть этого человека голым и беззащитным. Мимо этого не стоило проходить, необходимо было хоть как-то прокомментировать это. Хуан чувствовал, что слова Рин служат только тому, чтобы загнать Чен-Лу в угол.

Эта мысль заставила его вспомнить одну из сцен своей жизни в Северной Америке, каникулы, которые он проводил вместе со своим одноклассником в восточном Орегоне. Он охотился на перепела вдоль линии забора, когда двое из его хозяев спустили с цепи гончих, чтобы устроить погоню за проклятым койотом. Койот увидел охотника и свернул влево, чтобы попасть в ловушку в углу изгороди.

В этом углу койот, символ трусости, разметал и разорвал двух собак в кровавые куски. Собаки бежали от него, поджав хвосты. Хуан испугался и позволил койоту убежать.

Помня эту сцену, Хуан ощутил, что отожествил ее с проблемой Чен-Лу. Что-то или кто-то загнал его в этот угол. – Я собираюсь поспать сейчас, – сказал китаец. – Разбудите меня в полночь. И пожалуйста – не отвлекайтесь настолько, чтобы ничего вокруг не видеть.

«Ну и черт с тобой», – подумала Рин. И она, не скрывая, потянулась через сиденье прямо в руки Хуана.

– Мы должны оставить часть наших сил ниже стремнины, – скомандовал Мозг, – в случае, если человеческие существа прорвутся через сеть, как они сделали это в прошлый раз. На этот раз они не должны ускользнуть. – И мозг добавил здесь символ страшной угрозы перенаселенного улья, чтобы привести посланцев и группы действия в величайшую степень ожесточенного внимания.

– Дайте тщательные инструкции маленьким смертоносцам, – приказал Мозг. – Если машина преодолеет сеть и пройдет быстрины целой, все три человеческих существа должны быть убиты.

Золотокрылые посланцы станцевали свое подтверждение на потолке, вылетели из пещеры в сумерки туда, где скоро будет ночь.

Эти три человеческие существа были интересны и даже информативны, думал Мозг, но сейчас этому должен быть положен конец. У нас, в конце концов, есть другие человеческие существа… и эмоции не должны заслонять логической необходимости.

Но эти мысли только вызвали вновь познанные эмоции Мозга и заставили обслуживающих насекомых засуетиться, чтобы выполнить необычные приказы своего подопечного.

Вскоре Мозг отложил в сторону проблему трех человеческих существ на реке и начал беспокоиться о судьбе имитированных созданий где-то за пределами барьера.

Человеческое радио не приносило известий о том, что эти имитированные существа обнаружены… но это еще ни о чем не говорило. Такие сообщения могут быть просто не преданы гласности. Если их только не встретили и не предупредили им подобные (а это скоро будет), тогда выйдут эти имитированные фигуры. Опасность была велика, а времени мало.

Волнение Мозга побудило его обслугу решиться на шаг, который они редко предпринимали. Были вынуты и применены наркотики. Мозг впал в летаргический полусон, где во сне он перевоплощался в существо, подобное человеческим, и шел по следу с ружьем в руках. Даже во сне Мозг беспокоился, чтобы дичь не ушла от него. А в сон уже не могли проникнуть и повлиять на него обслуживающие насекомые. Беспокойство продолжалось.

Хуан проснулся на рассвете и увидел, что река клокочет под неспокойной завесой тумана. Он чувствовал напряжение и спазмы, мысли его путались лихорадочным ощущением, таким же густым, как туман на реке. Небо было цвета платины.

Впереди, искаженный дымкой тумана, как привидение, маячил остров. Течение сдвинуло кабину вправо мимо стоящих торчком сваленных в кучу бревен и остатков кустов, травы, которые сгибали поток и вносили дополнительные колебания в течение.

Кабина явно наклонилась вправо. Он знал, что у него есть силы на эту работу, но он никак не мог найти сил, приняться за дело.

В мысли его вклинился голос Рин:

– Когда этот дождь прекратился?

Чен-Лу ответил сзади:

– Как раз перед рассветом.

Он начал кашлять, а затем сказал:

– Все еще нет признаков наших друзей.

– Мы очень оседаем вправо, – сказала Рин.

– Я только что хотел об этом сказать, – сказал Чен-Лу. – Джонни, я полагаю, что вставлю головку распылителя с трубкой в крыло и поработаю?

Хуан проглотил комок и удивился, что испытывает такую благодарность Чен-Лу за добровольную готовность выполнить эту работу.

– Джонни?

– Да… это все, что вам предстоит, – сказал Хуан, – отверстие наблюдения в крыше имеет простой застегивающийся запор.