Зеленый портфель (из журнала "Юность" 1989 год)

— Поздравляю вас, — крикнул бы я, — с самыми плохими в мире погодными условиями, которые позволяют вам неуклонно снижать выпуск продукции и не нести за это никакой ответственности!

— Ура! — прокричали бы агропромовцы.

— Работники легкой промышленности! — крикнул бы я. — Поздравляю вас с самыми покупающими в мире покупателями, которым можно продать даже то, что делаете вы!

— Ура!

— Товарищи врачи!.. Работники сферы услуг! — звонко кричал бы я, объезжая стройные колонны. — Поздравляю вас с самыми здоровыми в мире больными!.. С самыми бессловесными в мире клиентами!..

— Ура! Ура-а! — неслось бы мне вслед: И наконец, я подъехал бы к самой монолитной колонне и сказал бы:

— Работники первичных организаций, райкомов, обкомов и крайкомов!..

Ох, что бы я им сказал, если был бы генералом! Но я не генерал. Я сам стою в одной из колонн, и кто-то другой подъезжает ко мне на вороненом автомобиле и кричит:

— Работники литературы и искусства! Шире освещайте большое, светлое, передовое, не допускайте критиканства и очернительства!

И я не молчу, нет! Я делаю глубокий вдох, и из моей груди рвется мощное: "Ура! Ура! Ура-а-а!"

Виктор СОЛОМИН. Цезарь и шут

Рисунок Г. Мурышкина

…И вот из дальнего похода
Вступал Гай Юлий Цезарь в Рим,
И войско двигалось за ним
Под ликование народа.
Шел по булыжникам столицы
За легионом легион,
А он стоял на колеснице,
В почетный пурпур облачен.
Мир, наконец, народу даден,
Победой кончилась война.
Шли (впереди его и сзади)
Два голосистых крикуна.

— В годину испытаний тяжких

Нас вел отечества отец! —
От всей души, не по бумажке
Кричал передний молодец,—
Герой! Народов покоритель,
А для солдата — друг и брат!
Стратег! Писатель и мыслитель
И первый в Риме демократ!

— Все это так, все это верно,

Герой… но дуй его горой! —
Вещал второй крикун усердный
За возвеличенной спиной,—
Стерплю Венерины проклятья,
И пусть меня отвергнет Вакх —
"Сестер" он любит больше "братьев"
И выпить тоже не дурак!

А как же Цезарь? Улыбался

И дифирамбам и хуле,
Затылком в небо упирался,
Но пятки были… на земле.
Второй кричал — Не захвалите!
И до беды недолго тут!..
С тех пор пошло: где смелый шут,
Там трезвый, стало быть, правитель.

г. Новомосковск

ЛЕВ НОВОЖЕНОВ. МОНОЛОГ ОПТИМИСТА

Рисунок Олега Эстиса

В эпоху молчания воровали хлопок, а во времена гласности начали воровать газеты.

Из почтового ящика.

Прут "Литературку", "Огонек", "Аргументы и факты", "Известия". Тащат "Юность".

Известен случай, когда у одного гражданина увели журнал "Лен и конопля" со статьей о махинациях со льном и коноплей.

О взятках, воровстве, злоупотреблениях пишут сейчас настолько интересно, что вставать приходится раньше, чтобы не успели украсть газету.

Зато и рано встать удается теперь значительно легче, чем раньше.

Помню, еще несколько лет назад все вокруг нагоняло сон: газеты, журналы, радио, телевидение.

Даже граница охранялась для того, чтобы мы могли спать спокойно.

И мы спали. Здоровым двадцатичетырехчасовым рабочим сном.

И снился нам не рокот космодрома.

Сны снились такие, как будто их снимали на киностудии имени Довженко — снились сплошные парторги и директора заводов. И еще снилось нам, что мы догнали Америку по мясу и молоку. Понятно, трудно Америке бежать со своим мясом и молоком. А мы-то налегке.

Иногда мужчины и женщины собирались, чтобы вздремнуть вместе, и это называлось собранием, совещанием, конференцией или слетом передовиков.

Промышленность заснула так крепко, что непонятно, как ее теперь разбудить.

И вот ученые за различными круглыми столами спорят, как это сделать — резко или постепенно.

Лично меня когда резко будят, я как чумовой делаюсь. Я спросонья такое могу натворить, что лучше б я век не просыпался.

Поэтому, может, и к ней надо подойти на цыпочках и тихонько сказать: "Промышленность! Вставай!"

…Да, времена были! Бывало выпьешь чашечку кофе — и на боковую! Кофе, что ли, был такой, что прямо валил с ног?! Кофе стоил четыре рубля килограмм, все пили кофе и дрыхли, как ночные сторожа.