Зеленый рыцарь

За окнами хмуро серело низкое небо. Сеял мелкий затяжной дождь, иногда, при слабых порывах ветра, заливавший стекла балконных дверей с тихим шелестом, подобно волнам прилива. Слегка колыхались длинные и плотные шторы из тяжелого коричневого бархата. В комнате было холодно, освещалась она только нижними лампами, над ними балдахином нависала темнота. Клемент замерз, он добежал до машины с непокрытой головой, и его волосы намокли. Лукас утеплился, надев дорогой закрытый свитер с яркими узорами, много лет назад подаренный ему Клементом. В этом свитере Лукас выглядел моложе и весьма загадочно, напоминая актера, искусно изменившего свой естественный облик.

Лукас глянул на брата и слабо улыбнулся:

— Мой милый Клемент, мы не знаем, что могло бы произойти. Кто может сказать, каковы были мои намерения? Признаюсь, мне трудно описать со всей определенностью то настроение, в котором я пребывал тем летним вечером. Но общие предпосылки сложились в очень далекие времена. Мне всегда хотелось убить тебя. Вся моя жизнь была подготовкой к этому событию. Ревность и ненависть составляют мои самые ранние воспоминания. Мысленно я убивал тебя каждый день. Пожалуйста, не царапай стол.

— Мне ужасно жаль, — сказал Клемент, — но это не моя вина.

— Нет, твоя. И не просто потому, что тебе отдали предпочтение. А потому, что ты стал моим мучителем.

— Лук, не терзай мне душу, я же был ребенком.

— Ты был жестоким ребенком. Есть вещи, которые невозможно забыть или простить.

— Удивительно, как это ты не убил меня раньше или заодно с Миром! Но как же ты можешь говорить, что не знаешь, каковы были твои намерения.

— Вероятно, я имею в виду лишь то, что вдруг осознал, что больше не хочу твоей смерти. Во мне самом что-то умерло.

— Твоя ненависть умерла, когда ты ударил его, так что он действительно отдал свою жизнь за меня.

— Не будь таким сентиментальным. Это уж совсем невыносимо. Что же я хотел сказать? Ты мог бы тогда никуда не уходить. Это могла быть просто шутка, розыгрыш, попытка напугать тебя… или своеобразная детская забава, или… ха-ха… садомазохистская любовная сцена! Возможно, нам следовало с самого начала использовать такой вариант!

— Для полиции?

— Ты, давая показания, мог бы сказать, что мы разыгрывали эпизод своеобразной семейной забавы!

— Верно. Со стороны твои действия явно выдавали намерение убийства, но мы же не знали, что за нами кто-то наблюдает.

— Нам не хватило находчивости, жаль, что мы сразу не придумали такую убедительную версию, нам не хватило воображения. Но тут уж ничего не поделаешь. И теперь он хочет наказать меня, не только за его, но и за твое убийство!

— Но ты же не убил никого из нас!

— Он говорит, что я загубил его жизнь. И могу еще погубить твою.

— Лук, я тоже подумал об этом.

Лукас снял свои узкие очки без оправы. Он взглянул на Клемента щелочками темных глаз, втянул узкие губы и бледной миниатюрной рукой зачесал назад маслянисто-черные волосы.

— Ты тратишь мое время, — напомнил он, — Ты пришел, чтобы спросить о чем-то. О чем? Постарайся быть кратким.

— Я пришел рассказать о том, что произошло, и спросить, что мы будем делать дальше!

— Я не знаю. А почему, собственно, нам надо что-то делать? Пусть он предпринимает новые шаги.

— Но, Лук, разве ты не понимаешь, он ведь сказал, что теперь будет говорить с другими людьми, понимаешь, с другими людьми… хотя так он говорил и до того, как получил доступ в недра этой милой семьи. Но неужели ты действительно думаешь, что это может отвлечь его, что дружеское радушие настолько польстит его самолюбию, что он откажется от…

— Нам остается только ждать. Будущее может принести интересные сюрпризы. А теперь будь добр, очисти помещение.

— Ты думаешь, что ради них он так просто простит тебя?

— Какая отвратительная у тебя терминология. Нет, я так не думаю. В любом случае, взаимная привязанность бывает весьма мимолетной. Поначалу я принял его за клоуна. А теперь он представляется мне дьяволом.

— Значит, он обратится в газеты, в полицию…

— В общем, — задумчиво протянул Лукас, — мне кажется, что он этого делать не станет. На мой взгляд, в нем есть творческая жилка и… определенные джентльменские качества. Он считает, что должен разобраться со мной лично. Ему захочется действовать по-мужски… устроить что-то типа дуэли… или, вернее, ему захочется лично помучить меня. Полиция лишь испортила бы ему все удовольствие.

— Тесса спросила, почему он не сообщил обо всем в полицию. А он ответил, что хотел самостоятельно найти своего убийцу.

— Хороший ответ. А он остроумный парень.

— Но, Лук, ты же подвергнешься ужасной опасности… не лучше ли тебе переехать куда-нибудь или вообще уехать подальше, скажем, в Америку…

— И прятаться где-то, каждую ночь ожидая подосланного им убийцу? Нет, он подробно описал нам свои возможности, как ты помнишь. Он настроен серьезно. Я должен оставаться здесь и ждать его.

— А вдруг это шантаж?

— Ему не нужны деньги, ему нужна моя голова.

— Тебе следует подумать о защите. Нам надо составить план и просчитать все возможные шаги Мира, ведь есть проблемы, которые…