Зеленый. Том 1

– Может показаться, что я шучу, – сказала она. – Но на самом деле это серьезное предложение. И выгодное нам обоим. Сейчас, погоди, объясню.

Встала, открыла буфет, где Тони держит настойки, достала очередную, наугад. Настойку на пепле сгоревших записей. Тони совершенно случайно ее изобрел – шел однажды мимо гаснущего костра, в котором тлели бумаги, и подумал: интересно, что будет, если на этом пепле сделать настойку? Я же понятия не имею, что там было написано. Может, заметки на память, может, любовные письма, или записи карточных игр, или вообще черновик романа? Вот сделаю, выпьем и поглядим.

И теперь он, конечно, заново гадал, что там было, и как это могло отразиться на вкусе настойки. И не лучше ли открыть какую-нибудь другую бутылку. Все-таки гостья такая… Непростая, короче, гостья. Не хотелось бы чем попало ее поить.

– Это были старые договоры, доверенности и счета, – сказала Эна, отвечая на его мысли. – Сомневаюсь, что вышло вкусно. Зато идеально подходит к случаю. Обожаю вписываться в контекст.

Вкус у настойки и правда получился так себе. Не ужас-ужас, просто не шедевр, как обычно. «Надо же, – удивился Тони, – моя настойка, и вдруг не шедевр!»

– Отлично зашло! – обрадовалась Эна. – Вот теперь можно вести серьезный деловой разговор! Слушай меня внимательно. Штука в том, что, согласно правилам, которые проще назвать законами природы, чем подробно объяснить, откуда они взялись, зачем существуют, и какими силами поддерживаются, мне нельзя надолго поселиться в вашем городе. Не то чтобы кто-то мог мне запретить, а потом наказать за ослушание; будем честны, это вряд ли. Просто от моего длительного присутствия необратимо нарушится порядок вещей – весь сразу, а не фрагментами, как мы любим. А это вам, да и мне самой пока ни к чему. При этом мне тут интересно и нравится. Прямо сейчас уходить неохота. Я бы еще у вас пожила! А единственный способ задержаться здесь, не нарушая законы природы, – контракт. Я имею в виду типовой шаманский контракт с высшим духом. Вроде того, что Стефан в свое время заключил с этим красавцем, – она кивнула на невероятно довольного таким поворотом Нёхиси. – Из меня, конечно, примерно такой же дух, как из тебя шаман. Но в правила мы оба, хоть с натяжкой, да втискиваемся. И скажу тебе честно: ты – мой единственный шанс. Потому что составление контракта возможно только после того, как дух, благодаря усилиям шамана, испытает наслаждение настолько высокого уровня интенсивности, что искренне, всем своим существом захочет его отблагодарить. Обычно этот эффект достигается специальными ритмами, почти для каждого можно подобрать свой, но меня такой ерундой не проймешь, не стоит даже пытаться. Я сама себе лучший в мире ритм. Однако все же не сама себе суп, вот в чем штука! И твой острый суп меня покорил. Иными словами, приблизил к нужному уровню наслаждения. То есть формальные условия соблюдены.

Из всего этого совершенно ошеломленный Тони пока понял только про суп – что тот оказался достаточно вкусным, чтобы за него действительно можно было продать душу. Официально. С контрактом. Вот это поворот!

– Что, правда настолько крутой суп получился? – переспросил он.

Рыжая тетка нетерпеливо передернула плечами:

– Мы с тобой не настолько давно знакомы, чтобы ты успел убедиться, что я никому не делаю комплименты. Не хвалю просто так, желая сделать приятное. Поэтому просто прими во внимание, что в подобных вопросах не врут. Было бы не настолько круто, мы с тобой просто контракт не смогли бы составить. А мы можем. Ты давай, не сиди, бумагу тащи.

Тони огляделся по сторонам, пытаясь сообразить, где у него тут бумага. Спросил:

– Салфетки не подойдут?

– Я бы вам не советовал, – вмешался Нёхиси. – На твоих салфетках нарисованы осьминоги. Это может фатально изменить смысл. Для контракта обязательно нужна чистая поверхность. Лучше белого цвета. Я где-то читал, белый цвет – это смесь всех спектральных цветов. Не уверен, что это действительно имеет значение, зато красиво. А значит, и для договора хорошо.

– Боюсь, белый у меня тут только холст, – растерянно сказал Тони.

– Ну и отлично, – нетерпеливо кивнула Эна. – Давай свой холст и что-нибудь, что оставляет на нем зримые следы… Так. Точный текст договора кто-нибудь помнит? Или мне придется извлекать его из своих потаенных глубин?

– Извлекай, – вздохнул Нёхиси. – Стефан в отъезде, а он у нас единственный бюрократ. Я-то, как только срок моего временного контракта закончился, первым делом навсегда, необратимо его забыл!

– Ты хороший художник, – заметила Эна, ловко орудуя кистью и косясь при этом на другой, уже зарисованный холст. – Но все-таки хуже, чем повар. Потому что практикуешься реже. Оно и понятно: у тебя даже не столько времени нет, сколько внимания не хватает. Куда тебе еще и картины, когда вокруг такое творится. И ладно бы просто творилось, ему еще подавай обед! Тебе нужны выходные, это любому понятно. А то сидишь тут на кухне, как приговоренный. И пашешь ежедневно, как вол.