Зеленый Университет: Кузница душ

— В общем все довольно просто, — Свен обернулся, и, удостоверившись, что никто не подслушает, объяснил: — Ван Хатены — робинисты до мозга костей, как и почивший архилич со своими товарищами. И, разумеется, их вечные враги во всем, таскисты, этим скандалом с Охотниками намеренны воспользоваться максимально. Уже пользуются. И Дитрих явно хочет привлечь под свои знамена тебя, Альба.

— Меня? Он ведь общался с тобой.

Свен хмыкнул.

— Некроманты служат лишь Смерти и Равновесию. Наши рода всегда идут собственным путем, и он это прекрасно знает. Жан, прости, но ты пока никому не интересен. Амири — от тебя многого ждут, но пока ты лишь условно-совершеннолетняя, и без участия родителей в любой затее с тобой не обойдется. Если их не привлечь, то на это укажут и раздуют попрание закона. А вот ты, Альба — Пришедшая, от вашего брата традиционно ждут много, и ты уже заявила о себе. Разумеется, существование в течении больше чем двух дюжин лет архилича с пособниками среди робинистов их противники используют по полной, — они свернули с дороги на какую-то лесную тропинку, и теперь Свену приходилось постоянно оборачиваться, что бы его слова были слышны Альбе и Амири, шедшим позади. — И тут поддержка любого начинания от талантливой юной Избранницы Магии, к которой отвратительный немертвый протянул свои жадные руки, но встретил отпор и был повержен, будет стоить немалого количества симпатий. А если речь пойдет о браке…

— Да вы достали уже с этим, — вспылила Альба. — Я вам что, разменная монета что ли?

Свен только плечами пожал.

— Для некоторых политиков — да. Поэтому мы и держимся подальше от всего этого.

Альбу передернуло от отвращения. Дитрих был ничем не лучше Ганса. Тот, когда почувствовал что сила не за ним, начал нападать. А этот действует тоньше, и в случае чего не оскорблять будет, а такое провернет, что закончится все чем-то похуже драки, и зачинщика никто и не найдет.

— Зато теперь понятно, что наш староста ядом плюется, — хмыкнул Жан. — Что б ему пусто было. Видать и правда его семейка в чем-то замазана была, и что-то они важное потеряли во всем этом расследовании.

— Да пусть бы и жизни потеряли, коль воспитали потомка с таким поганым ртом, — тут же вспыхнул Свен.

— Адепты, — раздался за их спинами негромкий голос Теора. Альба не подпрыгнула на месте только потому, что заметила менталиста за секунду до его слов. — Я прошу лично вас четверых воздержаться от любых конфликтов с ван Хатеном. И, в идеале, от любых контактов вообще и с ним, и с ле Ганом вне необходимых по учебе.

— Он оскорбил мою семью! — Свен едва не упал, в очередной раз развернувшись чтобы поговорить с идущими позади.

— Сожалею. Это был необдуманный и глупый поступок, и в любой другой ситуации я бы не стал вмешиваться в происходящее и позволил вашему сокурснику узнать все последствия своих слов. Но сейчас это приведет лишь к спирали насилия, меньше всего нужной в Измененных Землях. И не только в них.

— Если он что-то еще скажет, то я это молча терпеть не буду. У меня есть честь.

Альбе показалась, что в последних словах был намек на простую кровь магистра. Тот внешне никак не отреагировал, спокойно шагая рядом с ними. Но — только внешне.

— Безусловно, — в голосе Теора явно было слабое отражение грозной, жесткой силы, готовой в любой момент обрушится на любого, пересекшего черту, к которой опасно близко подошел потомственный некромант. — Как и всех живущих. Но прежде чем вы перейдете к каким-то действиям, я предложу на секунду подумать, как вели бы вы себя, потеряй ваш род положение и финансы, а ваши родственники — свободу или, в перспективе, и жизнь.

— Де Стены никогда бы не связались с ахиличом, — заявил рыжий с большой поспешностью.

— Да. Разумеется, потомственные некроманты никогда бы не связались с немертвым, — многозначительно ответил Теор. И продолжил несколько иным тоном: — разумеется, я не имею права приказывать вам и ограничивать больше, чем дисциплинарным уставом, королевским Уложением о Недопустимых Делах и здравым смыслом, но все же попрошу прислушаться к моим словам. Что же до оскорблений, то запомните — к вам они не имеют отношения, — Альба готова была поклясться, что чувствовала в словах менталиста отголосок силы. Хотя, может быть, просто хотела его слышать. — Раненый — ранит. Увы, это так.

Альба слышала эту фразу и была согласна с ней. Понимала, что магистр Теор прав.

В чем-то — прав.

Но, увы, прав был и ван Хатен. Сын боевого мага может и не научился пока ранить магией, но вот словами у него это получалось превосходно. И что бы кто бы ни сказал — истинности его речей это не отменяло.

Даже редкая трава, росшая на тропинке и приминаемая ногами ходящих была частью этого мира. Даже старые камни тропинки были частью этого мира. Даже…

Подними голову, — Альба теперь все-таки вздрогнула, услышав чужие мысли. Но все же оторвалась от изучения дорожной пыли.

И замерла в восхищении. Погруженная в безрадостные мысли, она не заметила, как дорога повернула и как впереди между деревьев показался просвет. Просвет, за которым был… Дракон.