Зелёная ответственность (СИ)

Забавно было, что мы поменялись на момент местами: тогда он так спал в своей комнате, когда я пришла на сливовый пирог. Тётя Мэй… Она знает о супергеройских похождениях племянника? Да вообще нельзя было назвать их героями, всю эту шайку-лейку мистера Старка, скорее, сумасшедшими самоубийцами, которые фанатеют от оружия и космоса. В Мексиканской школе любое видение скрытых подтекстов и жажда всяких открытий пресекалась — нас растили тупыми на благо государства. Безмозглыми овощами легче управлять. Так было всегда, и так всегда и будет.

Сон никак не шёл, а яркие огни Нью-Йорка то и дело бегали зайчиками по всей комнате. Спасибо Пятнице, тут было опрятно, но, спасибо мне, не особо. Во всяком случае, какая разница? Кажется, все такие мелочи стали такими ничтожными в сравнении с тем, что приключилось с единственным интересовавшим в полной мере человеком — Тони. Кажется, я начала его понимать, всю его эту боязливость вторжений и ощущения себя мелкой букашкой. Но я не чувствовала себя так же — подросток ведь со своей верой в великие свершения будущего. Ох, а по телеку-то былых Мстителей как крутили под всякие новомодные миксы, аж сердце заходилось порой. Но, если так вдуматься, война — это кровь, смерть…

Помню, как когда-то ещё в Мексике мы с псевдоподружкой возвращались со школы по привычной дорожке: доходили до магазина, где расходились в две стороны. Ну и прямо там лежала кошка: то ли переехали её, то ли боги знают что. В общем, результат неприятный: кровь на всём брюхе, и непонятно, как её так взять, чтобы не больно, чтобы жива осталась. А она, дурная, прямо на дороге лежала и стонала. Ну так Дина и разрыдалась, совершенно отказавшись слушать мои просьбы о помощи попридержать зверька справа. Идиотка, ненавидела её так, всем сердцем. И стыдно одновременно так перед кошкой было за несостоятельность пятиклассницы. И за свою тоже, так как домой взять не могла — своя рыжая сытая морда жила. Но позже я поняла, что всё это были лишь отговорки, боялась, что мать выгонит, накажет. Но, взяв кошку на руки, предварительно одетые в перчатки — осень поздняя была, и перенеся её в какую-то клумбу что ли, я жмурилась и убеждала Дину не плакать, так как слезами тут не поможешь. Ничем, кроме приюта, но вот беда — и у неё кот был, а мамаша ещё построже моей. Ну, скрепя сердце, разошлись мы, а я надеялась, что кошка переживёт зиму. Помню, как плакала ночью в подушку, пытаясь сдержать слёзы от осознания даже такой собственной ничтожности, что жизнь живую спасти я никогда не смогу, ведь даже бедных муравьёв тут же убиваю без разбора.

А кошка всё-таки пережила ненастье, а потом всю весну обрюхаченная носилась, счастливая такая. Главное — живая.

Из мыслей вывели хриплые вздохи, раздававшиеся с кровати. Питер… Нехотя поднявшись, я подошла к кровати, на которой дёргался парень.

— Эй… Пит… — Дёрнула его чуть за плечо, но он не проснулся. Ненавидела будить кого-то — никогда не получалось. Ох, да он же весь горячий! — Пятница, ты можешь снять с него костюм? — Сначала была не уверена, что программа ответит в такое время, не разбудив Лео, но тут же всё сошло на нет.

— Приложите ладонь к груди Питера. — Мгновенно ответил женский голос, отчего я подскочила.

— Ты знаешь, как его зовут?

— Конечно, он же ведь стажёр мистера Старка.

— Ну, разумеется! — Шикнула я и засмущалась. Приложить ладонь к его груди? А если он проснётся? И как это так костюм снимется? Ладно, он много сделал для Старка, наверное. А Старк — для нас. То бишь я обязана Человеку-Пауку. Чушь какая-то, до сих пор не могу привыкнуть… Никогда не привыкну. Дотронувшись до твердых грудных мускул, я пискнула, и костюм потерял форму, превратившись в какой-то мешок. Дыхание Питера стало заметно тише.

— Эм, Пятница, я думала, что ты предложишь более действенный способ.

— Что-то не так?

— Он не снялся! — Шикнула я, разочарованно взмахнув руками. Только не говорите, что…

— Вы дезактивировали магниты, теперь костюм можно снять без повреждения программы.

— Сама снимай! — И в ответ тишина. Ясно всё. Ну, делать нечего. Пусть так лежит. Плюхнувшись назад на своё местечко на полу, я пристально уставилась на Паркера. Когда была стёрта эта грань между нами? Будет ли он краснеть завтра? Или эта доля выпадет мне?

Так, сон всё равно не шёл. Не потеряю же я ничего, если возьму его маску посмотреть? Подобрав с пола красную тряпицу, я вернулась на место. Интересно-интересно. Где-то в рюкзаке должен был лежать альбом с ручкой, которые тут же оказались в руках. Так… Форма — никакой. Нужно про глаза записать — эмоции. А если… надеть?