Зелёная зона

Она глубоко вздохнула, и они тронулись в обратный путь.

Действительно, темнело очень быстро. С каждым шагом они все больше погружались в черноту, и, как ни спешили, как ни бежали, тьма все время опережала их, заползала в глаза, в уши, в горло, заставляла еще сильнее биться и так уже готовое выпрыгнуть из груди сердце.

К тому же и ветер не на шутку затеял всласть поиздеваться над ними. Несколькими сильными порывами он привел в движение весь лес, и вот уже деревья, угрожающе перешептываясь, стали тянуть к ним колкие ветки, хватать за руки и за ноги, норовили оставить их здесь навсегда.

Арина и Виктор, изо всех сил отбиваясь от них, все же каким-то чудом вырвались из почти уже замкнувшегося круга. На одном дыхании, не разбирая дороги, промчались последнюю часть пути и выскочили из леса на вершину холма к ярко освещенному взошедшей луной дому.

Тьма, глухо ворча, уползла обратно в чащу, оставила на траве черные клочья.

— Дай мне ключи, — сказал Виктор, задыхаясь.

Арина прислонилась к стене, чтобы не упасть, протянула ему ключи.

— Я все-таки позвоню в милицию, — несколько виновато произнес он, открывая дверь. — Я не вижу никакого другого выхода.

Арина в отчаянии смотрела на него, не в силах ни спорить, ни убеждать. Ей сейчас было почти все равно, лишь бы все это скорее кончилось.

Она с трудом восстановила дыхание и уже шагнула вслед за Виктором, но в последнюю секунду передумала. Ей пришло в голову, что Макс мог спрятаться где-то рядом, и она на всякий случай решила обойти вокруг дома.

Виктор дошел почти до середины комнаты, когда сообразил, что Арина, вместо того чтобы следовать за ним, осталась на улице.

— Арина! — позвал он, поворачиваясь обратно к двери.

В это время из-за его спины неожиданно раздался тихий вкрадчивый голос.

— А ну брось нож, сучара! — угрожающе прошипел он.

23. Кошмар

Виктор остолбенел.

— Ты что, плохо понял, сучонок? — повторил голос. — Я сказал, брось нож! Ну!

Раздался выстрел, и просвистевшая над ухом пуля угодила в застекленную фотографию на противоположной стене. Посыпались осколки.

Виктор больше не медлил. Бросил нож, поднял руки кверху.

— Теперь повернись! — скомандовал голос.

Он подчинился.

Макс стоял в темном простенке, прислонившись к косяку. Был неестественно бледен. Из левой брючины мерно капала кровь и по черному сапогу стекала на пол. Револьвер он вынужден был держать обеими руками, иначе у него не хватило бы сил.

— Как ты сюда попал? — поинтересовался Виктор.

Он пытался хоть как-то потянуть время. Никакого страха не испытывал. Только горечь и ненависть.

— А я отсюда никуда и не уходил, мудила! — усмехнулся Макс. — Я просто обошел вокруг. В следующий раз не будешь оставлять заднюю дверь открытой, ты, мудозвон! А теперь, если хочешь жить, делай то, что я говорю, сечешь? Мне нужна помощь. Срочно! Так что бери ключи, отвезешь меня к врачу. Ну, чего ты встал, сука? Двигайся! Двигайся, я говорю! Ну!

Макс прицелился. Было очевидно, что ему не до шуток.

— Хорошо, — кивнул Виктор. — Поехали.

И, повернувшись, пошел к двери.

Макс с трудом оторвался от стенки, неуверенно шагнул вслед, но в этот момент незаметно вошедшая через заднюю дверь Арина, отчаянно крича что-то неразборчивое, бросилась на него с такой силой, что сбила его с ног.

Макс, падая, все же успел спустить курок. По-прежнему целился в Виктора, который почти одновременно с выстрелом прыгнул за спинку кресла.

Арина также не удержалась на ногах и, потеряв равновесие, рухнула вместе с Максом, при этом они задели этажерку, на которой стоял граммофон. Этажерка угрожающе пошатнулась, и тяжелый музыкальный ящик полетел на пол.

В последнюю долю секунды Арина отпрянула от Макса, и это спасло ее. Граммофон упал прямо ему на голову, острым углом распоров скулу.

От удара механизм пришел в движение, что-то в его внутренностях заворчало, заныло, зазвякало, все тише и тише, до тех пор, пока не смолкло окончательно.

Арина огляделась.

Макс, похороненный под граммофоном, был абсолютно неподвижен. Новая лужица крови быстро увеличивалась рядом с его головой. Похоже, что на этот раз он был окончательно мертв.

Виктора, скрытого за широкой спинкой старого кресла, Арина вообще не увидела.

— Виктор! — встревоженно позвала она.

Ответа не было.

Арина напряженно прислушивалась, и в это время странный звук, похожий на всхлип, раздался из-за кресла, из-под которого тоненькой змейкой заструился ручеек крови.

— Боже мой! — в ужасе прошептала Арина. — Витя!

Она медленно приблизилась к креслу, остановилась, боясь заглянуть за него.

Виктор сидел на полу, прислонившись к стене, с мокрым от слез лицом. В руках он держал недвижимое тельце убитого Лёхи.

— Витя! — облегченно вздохнула Арина. — О господи!

Она опустилась рядом с ним.

— Бедный Лёха! Боже мой! Бедняжка! Мне ужасно жалко!

Она хотела сказать что-то еще, но рыдания захлестнули ее. Страшное напряжение последнего часа дало себя знать, больше сдерживаться не было сил.

— Он спас мне жизнь, — с трудом проговорил Виктор. — Эта пуля предназначалась мне.

Теперь оба они сидели на полу, заливаясь слезами.