Зелёное яйцо

— А знаете, — сказал он наконец, — я хочу произвести небольшой опыт.

Он осмотрелся, остановил взгляд на шапке, висевшей на гвозде у двери, и воскликнул:

— Шапка, внутрь яйца! Шапка тут же исчезла. Омобоно заглянул в яйцо и с помощью лупы разглядел, что она лежит внутри — крохотная, не больше точечки.

И тогда он засмеялся:

— А вот этого вы мне не сказали!

— Что не сказали? Мы всё объяснили вам.

— Но вы умолчали о том, что яйцо «забирает» и другие вещи, не только вас.

— Но мы этого и сами не знали! Это вы только что показали нам.

— Ладно, ладно. Вполне возможно, что один крестьянин хитрее тридцати миллионов космических пришельцев. Вполне возможно. Только яйцо, с вашего позволения, я заберу себе.

А человечки между тем продолжали расти. Теперь они были уже больше мизинца Омобоно, а из яйца, один за другим, всё выходили новые и новые пришельцы.

— Надо, пожалуй, поскорее предупредить власти, — решил Омобоно, — а то вы ещё взорвёте мой дом. И вот что я ещё думаю. Ведь переправить тридцать миллионов человек в Сахару — это не шутка. Не лучше ли вам всем вернуться на некоторое время туда… обратно?

Человечки посовещались, и затем голос в наушниках со вздохом произнёс:

— Вы правы. Мы вернёмся в яйцо…

— Тогда до свидания, — сказал Омобоно. — До свидания. Народ — внутрь яйца!

В то же мгновение со стола исчезло всё, кроме зелёного яйца.

Омобоно взял его, сел на свой мотоцикл и поехал в город.

Не будем рассказывать, как он докладывал обо всём случившемся правительству, как велел человечкам выйти из яйца еще раз, чтобы доказать, что он ничего не сочиняет, а затем вернул их обратно в яйцо, как потом вместе с членами правительства полетел на самолёте в Сахару и передал пустыню народу Азима (так себя называли эти человечки из яйца) и оставался с ними до тех пор, пока они не стали ростом с землян, а затем вернулся к себе в деревню с зелёным яйцом, которое держал в красивой овальной шкатулке.

«Оно ещё не раз позабавит меня», — решил про себя Омобоно. И действительно, однажды он достал его и отправил в яйцо то, что ему не нравилось больше всего. Он сказал:

— Все пушки, которые только есть на свете — внутрь яйца!

И войны прекратились, как по волшебству.

В другой раз он сказал:

— Все комары — внутрь яйца! И никто уже не мог найти ни одного комара на всей земле — от Южного полюса до Северного.

А плохого Омобоно никому ничего не сделал, потому что он был добрым человеком. Незадолго до смерти он разбил зелёное яйцо, растолок скорлупу в ступке, растёр в порошок и развеял на своём поле, чтобы никто не мог использовать яйцо со злым умыслом.

Ямог бы рассказать вам и о том, как однажды, когда яйцо ещё было целым, он и сам попробовал войти в него.

— Омобоно, внутрь яйца! — сказал он сам себе.

Но сидеть там внутри, в темноте, оказалось так скучно, что он поспешил оттуда выбраться.