Зелёные Орки - 4 (Одиссея Края)

Как такового выезда из города я не заметил — постепенно меж зданиями появились промежутки, палисады стали огородами, снизилась этажность с пяти в центре вначале до трёх а потом до двух этажей — и всё чаще дома стали попадаться деревянные, хотя и не бревенчатые избы а стенами из вертикальных брёвен как бы частокола, но очень аккуратного… Движение зато становилось всё более хаотичным и мне всё больше приходилось уделять внимания управлению, тем более что пялится на меня стали всё более откровенно и мне пришлось в какой-то момент опустить навес и скинуть со шляпы на лицо вуаль.

На ходу на время отвязал прицеп и некоторое время ехал держа его дышло в руке — оценить насколько он меня тормозит, сколь сильно он тянет… В общем ощутимо. И не столько тянет, сколько водит в стороны — большой вес в самом хвосте состава. Перемудрил, придётся избавляться раньше, чем хотелось бы. Жаль.

В какой-то момент я понял что уже давно еду по субурбии, плавно переходящей в густонаселённую сельскую местность. Тем не менее я всё ещё не рисковал остановиться что бы дать отдых лошадям и себе, что бы не попасть в какую-нибудь идиотскую ситуацию из-за незнания местных нравов.

И обычаев, а разруливать возможные проблемы методом «явного иностранца» или тем более кулаками или боже упаси оружно мне не хотелось ввиду желательности относительной скрытности мое проезда — скандалы или иные казусы ей бы явно не способствовали бы.

Я вспомнил знак «от Москвы две версты» у метро на Рогожской заставе — мда, город был несоизмеримо больше Москвы 18-го века, сравним пожалуй с Лондоном середины 19-го, а ведь он тогда был самым большим городом планеты, столица империи «над которой не заходит солнце» а тут всего лишь большой портовый но даже не столичный город не самой большой страны…

Что-то не стыкуется у меня пока тут ничего ни с чем… Впрочем видимо для этого меня сюда Сигурд и послал.

Лишь где-то к полудню дорога стала просто дорогой среди полей и небольших лесочков меж отдельными деревнями и городишками. Я был в пути практически без остановок уже часов шесть и отмахал за это время километров сорок. Надо было остановиться, отдохнуть привести лошадей, себя и свои мысли в порядок. В общем отъезд мой из города незамеченным назвать нельзя ну никак.

Я нашёл небольшую рощицу у мелкой речушки и зарулил туда на привал. На всякий случай я сделал это «обратным ходом», да ещё дважды переехал речушку.

Лошади паслись, вначале стоя, потом лёжа, потом вырубились — что в общем понятно с корабля, огня разводить не стал — надо было хотя бы пару часов вздремнуть.

Нарезал наконец палок — заострил — сделал себе с десяток дротиков — пусть без наконечников. Но всё же… Развлёкся тем, что протягивая руку назад хватал копьё, сразу оказавшись в замахе, а после того как метнул вперёд — продолжением движения или падал на пол кибитки уходя от стрелы, или выскакивал вперёд в атаку… Развлекался так метая… (или меча?) острые палки в деревья. Пока не пришёл к выводу что пристрелялся — против латника это конечно несерьёзно, для неодоспешенного — «минус щит» если он есть, ребро если в плотной коже. Или капут если без неё.

«теперь у нас дороги плохи»… «деревья с дёрном, вал. Канавы… Работы много — много славы, да жаль. Проезда нет подчас» — дороги тут были преотличные, и моё путешествие из варяг в греки или из Петербурга за три моря не выматывало душу и не огорчало пейзажем…

Интересно, что всё-таки так не понравилось Екатерине?

Сама Катя Ангальст-Цербская по стране ездила, и ездила очень много и видела собсвенноочно почти всё, что бы там ни писали про потёмкинские деревни — дорогу потёмкинской не сделаешь и по нарисованному мосту через овраг не проедешь, и сто километров чернозёма в мостовую сказками не превратишь, если самой ехать, а она ездила и видела и чернозём и гнилые мосты, и разорение…

Самый прикол, что у этой всей из себя «деспоте просвещённой» человека присудили к отрубанию головы ЗА СЛОВА. И не призыв к бунту какому, и не про то что «призрак бродит по Европе с ним моя борьба» а за безобидную в общем-то книжку, хотя конечно Пушкин а разнёс его потом в пух и прах.

И при всём из себя вроде бы царе-пацифисте Алексее Михайловиче тишайшем протопопа Аввакума сгноили заживо — тоже ЗА СЛОВА…

Хотя ровесник-современник того протопопа — Кассини — измерил скорость света и расстояние до солнца весьма близко к истине. И как это уложить в голове? — что «доисторический» протопоп и измерение скорости света и вычисление расстояния до Луны, Марса и Солнца — современники? Ну вот как?

Режим хода с двумя переходами ночью до рассвета и с обеда до заката меня утраивал — самые активные часы передвижения местных я отдыхал, по-первых меньше светился, а во-вторых они затаптывали мои следы…

Будь я с приличной каретой или грузом это конечно бы не сработало, но так лошади шли практически налегке.