Зелёные Созвездия

Если бы кто-то сказал мне раньше, что ребёнку можно выбраться из толпы, просто пролезая между ног собравшихся, я бы ответил: это киношный трюк и в реальной жизни такое не проканает. Однако сей трюк проканал. Ещё как. Не безболезненно, конечно, меня ударили коленом два раза по лицу, один раз наступили на ладонь, но через какое-то время мы выбираемся за спины зомби-толпы.

Расслабляться не пришлось, так как крайние ряды обернулись и закричали:

— Вот они!

И мы с Лирой рванули к выходу. Охранник, толстый мужик с выпученными глазами, растерянно глядел на сложившуюся ситуацию. Если и он подчиняется воле Повелителя, то нам крышка, но, кажется, взгляд брутального дядьки осмысленный.

— Что вы здесь делаете, мелюзга?! — восклицает он, когда мы приближаемся к нему.

— Убегаем, — кидаю я на ходу. — Лучше придержите толпу.

И он слушается. Стоит нам обогнуть мужчину, как он раскидывает руки и закрывает вход.

— Куда все собрались? — спрашивает он.

Перед тем, как вырваться в холодный вечер, я слышу позади возмущения:

— А чо, я выбраться наружу не могу?

Оказавшись на улице, мы не стоим на месте и бежим к автостоянке. Убей, не помню, куда Виталик припарковал «рено» и как она выглядит, но встали мы в последний ряд — это точно. Поэтому мелькаем между машинами, оставляя позади логово Тёмного Повелителя.

Вырвавшись из последнего ряда машин, мы оглядываемся. Я упираюсь в колени, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Как ни странно, мне не так уж и страшно.

— А что с Виталиком? — спрашиваю я, глядя на дверь, из которой никто не выходит.

— Очень надеюсь, что он скоро появится, потому что управлять машиной мы не умеем. А когда Повелитель выйдет, он перво-наперво сметёт нас. А он скоро выйдет, поверь мне.

Не успевает Лира договорить, как из двери на улицу высыпается несколько человек. Взгляд у них уже вполне осмысленный. Парочка останавливается и курит, ещё кто-то движется с бутылками пива вдоль ряда машин. И я вижу Виталика. Слава Богу.

Он скользит вдоль машин и оглядывается по сторонам.

— Мы тут! — восклицаю я, прыгаю, и машу руками.

Виталик замечает. На его лице отражается удивление, и он кивает в сторону. Уж он-то помнит, где находится машина.

Через минуту мы уже в тошнотворном запахе салона. Не сказав ни слова, Виталик заводит двигатель и резко сдаёт назад. Он торопится уехать от клуба подальше, и я его понимаю.

Только когда машина выезжает на шоссе, он говорит:

— В лагере будем решать, что делать.

Я с ним согласен, но всё же недоумеваю. Мне хочется до конца понять события в клубе.

— Всё произошло так, как я думаю? — спрашиваю.

Виталик хмуро глядит на дорогу, в его глазах безысходность.

— Да, всё так, — говорит он. — Повелитель пришёл.

Я сжимаю кулаки и губы. Лира двигается ко мне, и я обнимаю её. Всё плохо. Всё очень плохо.

— Надо было мне сосредоточиться. Я виноват, — говорю.

— Не виноват ты, — отвечает Виталик, кажется, с небольшим раздражением. — Мы все виноваты, раз уж на то пошло. Никто не думал, что стробоскоп и звуки так удачно блокируют нас. Мы не могли атаковать.

Я молчу. Через минуту Виталик тормозит на заправке.

— Здесь есть стационарный телефон, — говорит он. — Надо позвонить в ближайший дом. Пусть донесут в лагерь происходящее.

Виталик открывает дверь.

— Но мы же сами едем в лагерь! — восклицаю я. — Они что, не подождут нас?

Виталик закрывает дверь и смотрит на меня сквозь приоткрытое стекло.

— Повелитель на свободе, Никита. Мы можем и не доехать.

* * *

Но мы доехали.

Провели все три часа в напряжении, не произнесли ни слова, но доехали. Если бы не Лира, прижавшаяся ко мне, я бы сломался. Думаю, она тоже.

Вернув машину старику, мы бежим в лагерь, в полной темноте. Снова ощущаю предательскую холодность, исходящую от неё. Вот-вот навстречу выйдет силуэт в цилиндре с горящими глазами. Прогоняю эти мысли, понимая, что Природа всей сущностью сопротивлялась бы Его появлению. И Трава, и Деревья вопили бы как резаные.

Радуюсь огням лагеря, появившимся на горизонте, и ускоряю бег. Но уже у первых палаток меня встречают встревоженные ребята.

— Это у тебя был сотовый?! — восклицают они.

— Чего? — не понимаю.

— В твоей палатке, под раскладушкой был сотовый?!

Я вспоминаю и чуточку холодею от липкого страха.

— Да, — говорю. — Я в первый день его туда бросил и забыл.

— Я же говорила, это его! — восклицает девчонка с длинной светлой косой.

— Что случилось? — ужас поднимается по спине мурашками.

— Повелитель модифицировал его, — говорят мальчишки и спешат за мной, потому что я уже продвигаюсь вглубь лагеря.

— Модифицировал? — Я вспоминаю Резиновую Утку, и вопросы отпадают. — Чёрт! Его остановили?

— Разобрали по винтикам!

— Кто-нибудь пострадал?

— Очень даже, — отвечает один мальчишка, и я натыкаюсь на Кольку. Глаза у него хмурые. Другой смотрел бы на меня как на врага, но в этом взгляде читаются лишь усталость и сожаление.

Колька произносит только одну фразу:

— Он в твоей палатке. Но не в сознании.