Зелменяне

Как уже было сказано, одна из характерных черт Кульбака — скупословие, стремление обойтись одним словом там, где, казалось бы, нужно два, в двух словах сказать то, что легче выразить десятью. Однако это достоинство таит в себе опасность. Не все удается изобразить намеком, не всегда дозволено обойтись кивком — у прозы свои законы, и, когда писатель сопротивляется им, они ему мстят.

Народная поговорка гласит: «Зашить дыру тщетны попытки, коль не завязан узелок на нитке». А у Кульбака иногда случается, что из-за пренебрежения к реалистическому узелку в одном месте повествования получается прореха в другом. Отсюда некоторая рыхлость композиции.

При известном увлечении импрессионизмом Кульбак все же остается реалистом. Он рассказывает о конкретных событиях, о живых людях определенной эпохи, и все, что связано с этими событиями, людьми, хорошо знакомо рядовому читателю.

Ах, Кульбак, Кульбак… Сколько не состоялось между нами душевных бесед!

Он был — все это знают — далек от сантиментов. Его Зелменяне даже у смертного одра близкого человека «вышибали из себя слезу, как высекают искру из камня». Но, мятущийся человек, чье чутко чувствующее сердце было легко ранимо, он нуждался в добром слове друга, которое писателю, да и всякому человеку, — как надежная опора для ветви, отягощенной плодами.

С. Галкин 1960 г.

Жизнь Моисея Кульбака (1896–1937) была оборвана на взлете — писатель погиб во время сталинских репрессий.

Но он успел войти в историю литературы на идише как признанный мастер трех жанров — прозы, поэзии и драматургии.

Роман «Зелменяне» повествует о патриархальной еврейской семье, чей быт резко и безвозвратно меняется в условиях революционной ломки, — и вот уже перед нами новая формация людей, которые с наивной надеждой на лучшую жизнь строят социализм.