Землекопы

Они видели, как Джекуб откатился назад, с ревом переключил передачу и вновь ринулся на грузовик, да так, что в нем зазвенели стекла.

Доркас с болью наблюдал за происходящим.

— Ты убиваешь грузовик, — сказал он.

— Что за чепуха! — отозвалась Гримма. — Это всего лишь машина, сделанная из железа.

— Да, но ведь кто-то сделал ее, — возразил Доркас. — А их, наверное, очень трудно делать. Я не люблю, когда ломают то, что трудно сделать.

— Они задавили Нисодемуса, — сказала Гримма. — А когда мы жили в норе около дороги, номы то и дело гибли под колесами машин.

— И все же номов сделать нетрудно, — снова возразил Доркас. — Для этого требуется всего лишь пара других номов.

— Странная логика!

Джекуб нанес очередной удар. Одна из передних фар грузовика треснула. Доркас поморщился.

Грузовик превратился в бесформенную груду металла. В том месте, где бензин выплеснулся на раскаленный мотор, вздымался столб дыма. Джекуб откатил назад и с урчанием объехал его.

Номы полностью освоились со всеми рычагами и рукоятками.

— Так, — сказала Гримма, — полный вперед! — Она легонько толкнула Доркаса локтем. — Теперь мы едем искать амбар, верно?

— Надо спуститься вниз по дороге. Там должен быть выезд в поле, — пробормотал Доркас и добавил: — Ты увидишь ворота. Наверное, с моей стороны это будет большой наглостью, но я попросил бы тебя сперва их открыть.

Над оставшимся позади грузовиком взметнулись языки пламени. Нельзя сказать, чтобы это было очень эффектное зрелище, машина горела буднично и деловито, как будто собиралась потратить на это весь день. Доркас видел, как кто-то из людей сбросил куртку и принялся махать ею, пытаясь унять пламя. Доркасу стало жаль его.

Джекуб легко катился по дороге. Некоторые номы, потея над веревками, что-то напевали.

— Где же этот выезд? — спросила Гримма. — Вы сказали, что надо доехать до ворот и там свернуть в поле…

— Это как раз перед той машиной с мигалкой, — медленно проговорил Доркас. — Той самой, которая поднимается вверх по дороге.

Все поняли, о чем говорит Доркас.

— Машины с мигалками не к добру, — сказала Гримма.

— Тут я полностью с тобой согласен, — отозвался Доркас. — Как правило, в них ездят люди, которые хотят как следует во всем разобраться. Таких машин было полным-полно на железной дороге.

Гримма посмотрела на забор.

— Значит, выезд вон там, впереди? — спросила она.

— Да.

— Сбросьте скорость и возьмите резко вправо, — скомандовала она.

Номы принялись выполнять команду. Сакко даже по собственной инициативе переключил передачу. Номы, точно пауки, висели на веревках, привязанных к рулевому колесу, приводя его таким образом в движение.

Там, куда указывал Доркас, действительно были ворота. Вернее, старая, давно обветшавшая калитка, привязанная к столбу веревкой, в лучших традициях сельской местности. Такие ворота не могли остановить даже мало-мальски решительно настроенного человека, а уж о Джекубе и говорить не приходится.

Доркас снова зажмурился. Он не мог спокойно смотреть, когда что-то ломают.

За калиткой простиралось поле — обширный участок коричневой земли. Номы называли такую землю рифленой — в честь рифленого картона, который нередко использовался для упаковки покупок в Универсальном Магазине. В бороздах лежал снег, превращавшийся под колесами в жидкую грязь.

Доркас был почти уверен, что автомобиль направится вслед за ними. Однако он затормозил, из него выскочили двое людей в темно-синей форме и неуклюже помчались вдогонку за бульдозером. «Их не остановить, — мрачно подумал Доркас — Они как погода».

Поле отлого поднималось вверх по склону холма, огибая каменоломню.

Впереди было проволочное заграждение, за которым раскинулся луг. Проволока зазвенела, как натянутая струна, и лопнула. Доркас подумал: интересно, согласится ли Гримма остановиться, чтобы он мог подобрать обрывок проволоки? Имея под рукой проволоку, всегда чувствуешь себя увереннее.

Люди в темно-синей форме по-прежнему бежали за ними.

Краем глаза, поскольку здесь, на высоте, был широкий обзор, Доркас увидел вдали на шоссе еще несколько мигалок.

Он сказал об этом Гримме.

— Да, — откликнулась та, — я видела. Но разве у нас есть другой выход? Какой? — В ее голосе звучало отчаяние. — Поселиться среди цветов, как милые маленькие эльфы?

— Не знаю, — устало произнес Доркас — Я уже ничего не знаю.

Лопнуло еще одно проволочное заграждение. За ним находилось пастбище — кочковатая равнина со скудной растительностью.

Потом все исчезло, не осталось ничего, кроме неба, а Джеку б все набирал скорость, и колеса его подпрыгивали, бороздя поле на вершине холма.

Доркас никогда не видел так много неба сразу. Вокруг ничего не было, если не считать нескольких кустов вдали. Только небо и безмятежная тишина. Вернее, никакой тишины не было и в помине, потому что громко рычал Джекуб. Но здесь, на просторе, почему-то забывалось о громыхании бульдозера, набитого отчаявшимися номами.

Попадавшиеся им на пути овцы испуганно шарахались в сторону.

— Там впереди амбар. Видите вон то каменное строение на гориз… — сказала Гримма и осеклась. — Эй, Доркас, ты хорошо себя чувствуешь?