Следом за шотландцем, тяжело отдуваясь и то и дело, утирая круглую как шар лысую голову, шлепает начальник полевой артиллерии, бременский немец, Карл Брюннер. Комплекция у этого пухлого коротышки уж больно неподходящая для длительных пеших переходов. Да и одет он явно не для лесных прогулок: колет из толстого черного бархата с пышными рукавами и кружевным воротом с напяленной поверх него железной кирасой, бархатные же панталоны, чулки, башмаки и короткий меч — кацбальгер
на поясе. Все это неплохо смотрелось бы на европейских дорогах, но здесь выглядело, мягко говоря, неуместно.Между тем тропа постепенно стала расширяться, и взорам путников открылся широкий, еще зеленый альпийский луг, на пологом склоне, у подножия которого куда-то торопливо несла свои воды неглубокая, что называется воробью по колено, говорливая речушка. Лучшего места для бивуака и не найти. Две группы разведчиков выдвинулись обследовать окрестности, а основная масса бойцов была брошена на заготовку кольев для рогаток. Вместе с опускающимися на землю сумерками лагерь постепенно успокаивался. Бойцы рассаживались у костров, готовили нехитрый ужин, укладывались на ночлег, прямо на земле, завернувшись в солдатские плащи, шкуры и одеяла. Вступившую в свои права ночь вскоре нарушали лишь крики ночных птиц, да бродивших по периметру огороженного рогатками лагеря, часовых.
В самом центре бивуака, ярким, чужеродным пятном на фоне темного леса маячила оранжевая — китайская палатка, освещенная пламенем костра. Может она не очень хорошо защищала от непогоды, но благодаря своей хитроумной и вместе с тем простой конструкции ставилась и убиралась за считанные секунды и весила всего — ничего. Расставаться с этим материальным напоминанием о будущем Ляшкову совершенно не хотелось, вот и таскал ее с собой.
Ночь прошла на удивление тихо и безмятежно. Даже пернатая и четвероногая лесная живность, распуганная большим скоплением шумных, вонючих и весьма опасных существ, непонятно по какому праву возомнивших себя царями природы, куда-то попряталась. Что же касается двуногих обитателей здешних мест, с ними дела обстояли гораздо сложнее. Как раз они-то прятаться никуда не стали.
Индейцы появились утром, когда лесная тишина уже нарушилась пением играющего побудку горна, топотом множества ног, звоном оружия, голосами солдат, командами сержантов и офицеров. Отряд за отрядом они вываливали из лесной чащи, на левый берегу речушки, примерно в трехстах метрах от просыпающегося бивуака, перекрывая новороссам путь вперед. Тревожно зарокотал барабан, побросав недоеденный завтрак, заметались, бросившиеся к оружию, понукаемые командами своих командиров солдаты и ополченцы.
Отшвырнув в сторону, алюминиевую (еще один привет из будущего) миску с кашей Егор вскочил на ноги. От палатки уже со всех ног мчался к нему нагруженный оружием адъютант.
Вопреки ожиданиям, ирокезы атаковать не спешили. Они, не торопясь, "сообразили" подковообразное, развернутое вогнутой стороной к врагу построение и принялись чего-то выжидать. Ляшков, некоторое время с недоумением всматривался в неподвижные ряды раскрашенных боевой раскраской, защищенных деревянными доспехами и щитами индейских воинов. Судя по размерам "подковы" и глубине построения их было никак не меньше трех сотен. Учитывать, что какая-то их часть осталась охранять поселки, то если верить донесениям разведки, каюги выставили здесь почти всех своих бойцов. Значит все здесь и никаких неожиданностей вроде засады или обходного маневра, ждать не приходится. Тогда чего же они ждут?
За спиной под барабанный бой, уже выстроились стройные шеренги стрелков. Застывшая в полной готовности прислуга заряженного фальконета, с любопытством и недоверием косилась на то, как "безопасники", установили пару треног и укладывали на закрепленных на них направляющих, длинные, похожие на толстые стрелы снаряды. Не понимая причины столь пассивного поведения краснокожего воинства, и опасаясь подвоха, Егор отдал приказ ополченцам занять позиции в тылу своей маленькой армии и тщательно оберегать его от какой либо коварной выходки со стороны диких противников.