Землетрясение (ЛП)

Дерек сдвигается, засовывает руку в задний карман и достает оттуда колоду карт. Перетасовывает её ловко, как карточный шулер.

— Давай-ка я надеру тебе задницу в «очко».

— Раздавай, чувак.

На глаза попадается игрушечная утка, которую Дженни принесла мне в больницу. Не знаю почему, но я почувствовал необходимость держать игрушку при себе, когда её доставили сюда. Может, так подсознательно я пытался себе что-то сказать? Если всё, что сказал Дерек, правда, тогда почему я не помню Дженни?

 

Глава 7

ДЖЕННИ

Я вхожу в лифт, который должен поднять меня на шестнадцатый этаж, где находится рекламное агентство Morrison & Sons Advertising, и чувствую, как живот скручивает в тошнотворный узел. Сначала я еду одна, но лифт останавливается почти на каждом этаже, подбирая все больше и больше людей, пока в набитом под завязку пространстве не остаётся для меня совсем мало места. К моменту, когда, наконец-то, добираюсь до места назначения, я вся покрыта потом, а сердце просто вылетает из груди. Похоже, это агентство куда популярнее, чем я думала, потому что мне, прежде чем выйти, приходится подождать, пока выйдут другие пассажиры. Вытирая влагу со лба, останавливаюсь и осматриваюсь. Медленно окидываю взглядом большое пространство, останавливаясь на дорогом декоре. Это место прямо кричит о богатстве, начиная от мраморной плитки на полу до сводчатых потолков. С толстого грубо обтесанного деревянного бруса надо мной свисает большая хрустальная люстра, которая на полу создаёт игру света и тени, а на бежевых стенах — разноцветную радугу. Ещё один приятный штрих — вырезанная вручную балка. Она вносит в изысканность пространства некие нотки мужественности.

Прямо передо мной — большая стойка, за которой сидит элегантно одетая девушка модельной худобы. На вид ей двадцать с хвостиком, чёрные волосы туго затянуты в хвост, а макияж нанесён с идеальной точностью. Смотрю вниз на свою светло-голубую рубашку на пуговицах, заправленную в чёрные брюки, и чувствую себя неподобающе одетой неряхой. Одной рукой приглаживаю волосы, а другой сжимаю ручку кожаной сумки. Иду вперёд, останавливаюсь перед администратором и жду, пока она оторвёт свой взгляд от компьютера. Девушка улыбается мне одной из тех самых сумасшедше белозубых голливудских улыбок. Может, если бы у меня были такие белые зубы, я бы тоже широко улыбалась, но сейчас я чувствую себя не в своей тарелке.

— Привет, меня зовут Дженни Мур. Я пришла на стажировку. — Мои губы растягиваются в вежливую улыбку.

Она какое-то время набирает что-то на компьютере.

— Да, Дженни, я — Натали, администратор в Morrison & Sons. Если у вас, пока будете здесь, появятся любые вопросы, обращайтесь ко мне. Проходите по этому коридору, — показывает она куда-то у себя за спиной, —и постучите в третью дверь справа. Там висит табличка: «Эдвин Моррисон».

Опять эта улыбка. Господи, да перестань уже.

— Спасибо, было приятно познакомиться.

Протягиваю руку и пожимаю её костлявую ладонь. И чуть не отшатываюсь, чувствуя, насколько ледяная у неё кожа. Словно, жму руку мертвеца. Когда мы размыкаем руки, у меня возникает соблазн вытереть свою похолодевшую ладонь о штаны, но не хочется быть грубой.

Расстояние от её стойки до коридора кажется бесконечным. Проходя мимо, ощущаю на себе взгляды других сотрудников, и из-за этого иду неловко и неуверенно. Добравшись наконец до коридора, с облегчением вздыхаю и провожу по рубашке, разглаживая складки. Запускаю пальцы в свои длинные светлые волосы и представляю, что они сейчас точно в диком кудрявом беспорядке. Подойдя к двери с нужной табличкой, на мгновение останавливаюсь и делаю глубокий вдох.

«Ты сможешь», — слышу в голове ободряющий голос Кайла. Меня бесит, что я до сих пор хочу, чтобы он был единственным человеком, который в меня верил. Выпрямляю спину, вскидывая подбородок и решаю, что до конца этого рабочего дня не буду думать о нём. Поздним вечером, когда в своей квартире я останусь совсем одна и туда же проберётся чувство одиночества, он обязательно появится, но сейчас мне нужно заняться своими делами. Очень важно произвести на всех присутствующих хорошее первое впечатление.

Трижды стучу костяшками пальцев в тёмную морёную дверь. Слышу в ответ низкий голос, который позволяет мне войти, и прежде чем повернуть ручку, на какой-то миг поддаюсь панике: что ждёт меня с другой стороны?.. Я нервничаю, будто собираюсь войти в логово льва.

Сейчас или никогда.

Толкаю дверь и, найдя за ней мужчину обычной внешности, который сидит за огромным столом, с облегчением вздыхаю.

Он встаёт и выходит из-за деревянной уродливой конструкции.

— Я — Эдвин Моррисон, вице-президент Morrison & Sons Advertising. А вы, должно быть, Дженни Мур. — Ведёт он себя профессионально, без обиняков, да так, что его поведение граничит с суровостью.