Земли, люди

Бомбу бросилъ анархистъ Матео Морраль. Въ его побужденіяхъ какая-то мрачная любовная исторія странно сочеталась съ анархическими принципами. Въ смятеніи, охватившемъ улицу Майоръ послѣ взрыва, террористу удалось скрыться. Другой квартиры у него не было; не было ни сообщниковъ, ни денегъ. Примѣты его полиція знала, — онъ давно былъ у нея на счету. Пойти въ гостиницу онъ не могъ. Изъ этого положенія Морраль нашелъ своеобразный выходъ. Побродивъ до вечера по улицамъ, онъ затѣмъ отправился въ редакцію одной газеты, — газета была очень лѣвая, но связей съ ней у Морраля никакихъ не было. Онъ попросилъ редактора Накенса принять его. Оставшись наединѣ съ редакторомъ, Морраль представился: «Я тотъ самый человѣкъ, что сегодня днемъ бросилъ бомбу въ карету короля. Вы можете выдать меня полиціи, но помните, я вашъ гость!» Слова эти произвели надлежащее дѣйствіе. Редакторъ позволилъ анархисту переночевать, а на слѣдующее утро далъ ему денегъ на желѣзнодорожный билетъ во Францію. Въ дорогѣ Морраля по примѣтамъ призналъ полицейскій агентъ и пытался его задержать. Морраль выхватилъ изъ кармана браунингъ, застрѣлилъ агента, а затѣмъ покончилъ съ собой. Накенсъ же былъ арестованъ и присужденъ къ девяти годамъ тюрьмы! Черезъ два года его выпустили на свободу.

Покушеній на жизнь Альфонса XIII было вообще довольно много. Такъ, за годъ до войны, когда король проѣзжалъ верхомъ по одной изъ Мадридскихъ улицъ, къ нему подошелъ анархистъ Санчесъ Аллегре и три раза, съ четырехъ шаговъ разстоянія, выстрѣлилъ въ него изъ револьвера. Король и на этотъ разъ проявилъ замѣчательное самообладаніе: увидѣвъ наведенный на него револьверъ, онъ мгновенно поднялъ на дыбы лошадь, — всѣ три пули попали въ нее. Это покушеніе произошло вскорѣ послѣ упомянутой выше бесѣды короля съ Азкарате и вызвало особенное негодованіе въ лѣвыхъ кругахъ. Лидеръ республиканско-соціалистическаго блока пріѣхалъ во дворецъ и просилъ передать королю его искреннее сочувствіе.

V.

Бомба, брошенная Матео Морралемъ въ свадебный поѣздъ испанскаго короля, имѣла косвенныя и отдаленныя послѣдствія, надѣлавшія въ мірѣ гораздо больше шума, чѣмъ самое покушеніе. Слѣдствіе выяснило, что, за три года до своего дѣла, Морраль служилъ въ книгоиздательствѣ, во главѣ котораго стоялъ Францискъ Ферреръ.

Теперь это имя забыто. Но было время, когда его съ волненіемъ повторялъ буквально весь міръ. Ферреръ былъ замѣчательный человѣкъ. Словомъ «идеалистъ» съ давнихъ поръ злоупотребляютъ, — нѣкій иностранный публицистъ, повидимому, человѣкъ освѣдомленный и умница, недавно назвалъ идеалистомъ Литвинова. Однако, изъ злоупотребленій пріѣвшимся словомъ еще никакъ не слѣдуетъ, что ему ничто въ жизни не соотвѣтствуетъ. Францискъ Ферреръ, посвятившій себя народному образованію и создавшій «свободную школу», тоже давнымъ давно забытую, былъ идеалистомъ, въ самомъ настоящемъ смыслѣ слова. По складу ума и характера, онъ нѣсколько напоминалъ П. А. Кропоткина, взглядовъ держался радикальныхъ и восторженныхъ, а по натурѣ былъ человѣкъ умѣренный и кроткій. Такимъ людямъ не слѣдуетъ жить очень долго, ибо на старости къ нимъ можетъ быть отнесено мудрое слово Апокалипсиса: «Но имѣю противъ тебя то, что ты оставилъ первую любовь твою». Въ русскомъ князѣ-анархистѣ за страшными словами скрывался добрый (очень добрый) кадетъ, — да собственно съ 1914 года больше и не очень скрывался: Кропоткинъ вѣдь со времени войны свой анархизмъ извлекалъ на свѣтъ Божій рѣдко, только въ торжественныхъ случаяхъ.

Ферреру до старости дожить не довелось. По причинамъ, на которыхъ останавливаться не стоитъ, его ненавидѣли всѣ испанскіе реакціонеры. Онъ былъ оправданъ по дѣлу Морраля, — трудно было осудить человѣка за то, что работавшій когда-то въ его книгоиздательствѣ служащій совершилъ тяжкое преступле ніе. Но нѣсколько позднѣе, въ связи съ очередными безпорядками въ Барселонѣ, Феррера снова арестовали и предали суду, который безъ всякой вины приговорилъ его къ смертной казни. Францискъ Ферреръ былъ разстрѣлянъ 13 октября 1909 года. Его процессъ и казнь вызвали въ Европѣ всеобщее бурное, вполнѣ заслуженное негодованіе.