Земли мертвых (СИ)

— Отрава! — с гневом опрокинув на стол один из кубков, прорычал Прохор. Я был потрясён этим зрелищем, но для меня всё было немного иначе. Всё же я был пришлым и все эти люди были для меня почти незнакомыми.

Для воеводы всё было иначе. Каждого из погибших он знал лично. И для воеводы было очевидно, что сейчас величие Смоленского рода было близко к краху, как никогда раньше.

Я осторожно взял в руки опрокинутый кубок. Точно такие же стояли возле каждого мертвеца и мне немедленно вспомнилась та история, когда слуги Эрлик-хана отравили род моей матери. Никаких знаков или намёков на происхождение этих сосудов обнаружить не удалось. Мёртвые работали очень чисто.

Я внезапно поймал себя на мысли, что не так давно хотел лично казнить многих из этих людей. И вот они мертвы. Кому от этого стало лучше? Мне? Им? Или жителям княжества?

— Проверьте кого из родичей нет в этой комнате, — направляясь в сторону княжеского трона, произнёс я, — Одного точно не будет хватать.

Мирослава неподвижно сидела в своём кресле и мне буквально приходилось себя заставлять поверить, что мать моего тела мертва. Княгиня была бледной. Черты лица уже заострились, но на труп она была не похожа.

Я молча остановился перед правительницей Смоленска. Винить себя в чем-то было бессмысленно. Если бы я не ушёл из города, то был бы уже давно мёртв. Если бы я не сделал всего того, что сделал по пути, то тоже наверняка погиб. Если бы не поехал в городище поляниц, то умер бы сегодня на улицах города. И ничего бы не изменил.

— Двоих нет, княже, — из другого конца зала выкрикнул Никита.

— Кого, — не отрывая глаз от лица Мирославы, спросил я.

— Искры и Храбра, — быстро ответил десятник.

— А Тихон? — спросил я.

— Здесь, — ответил мне Прохор, рассматривая что-то в проходе между столами.

— Ну вот и определились, — холодно произнёс я.

Звуки моего голоса эхом отразились от стен и неожиданно вернулись обратно. Из открытого окна послышался приближающийся топот копыт. Я неожиданно ощутил укол тревоги и сделал шаг назад. По шее княгини пробежала странная дрожь, словно она мучительно пыталась вздохнуть.

— Все назад! — создавая в ладони сгусток Удаления, произнёс я.

В этот момент веки Мирославы резко открылись и на меня уставились залитые чернотой глаза.

— Ты здесь, — с натугой просипела мертвая княгиня и синюшные губы медленно поползли в стороны, обнажая острые клыки, — Наконец-то... Пришло твоё время...

Глава 4

Удаление отправилось в полет даже раньше, чем я осознал что делаю. Мутный сгусток энергии ударил в лицо ожившего трупа и начисто снял всю плоть до самого черепа. Только глаза остались невредимыми. Вокруг них в момент удара словно возникло защитное поле.

Мирослава продолжала жадно смотреть на меня. Княгиня пыталась что-то произнести, но отсутствие мышц лица мешало коммуникации. Я осторожно шагнул в сторону и голова женщины повернулась следом за мной. Только тогда я понял, что никакой угрозы нет.

Тело правительницы Смоленска стало проводником чьей-то силы. Чьей именно догадаться было нетрудно. Мои предположения оказались верными. Вернее, предположения Искры...

У дверей стояли напряжённые дружинники. Поляницы держали ожившее тело княгини на прицеле луков и боевых заклинаний. Даже если бы я сам не успел отреагировать, мне ничего не угрожало.

Неожиданно одна из воительниц встрепенулась и рассеянно уставилась в пространство, словно читала сообщение в невидимом интерфейсе. Хотя может так оно и было. Как именно общаются на расстоянии амазонки я так и не успел узнать.

— Беда, княже! — вынырнув в реальность, воскликнула девушка.

— Дай угадаю, — устало вздохнул я и неспешно направился к выходу, — Печенеги готовятся к штурму города?

— Откуда... — растерянно пробормотала воительница, а все остальные в помещении восторженно уставились в мою сторону. Черт, как же это всё меня напрягает!

— Сожгите здесь всё, — коротко приказал я, — Если в тереме осталось что-то ценное, можете забрать себе.

— Как же так, княже, — потрясенно выдавил из себя Прохор, — Это же... Столица... Гнездо родовое, веками обжитое...

Я резко остановился возле воеводы и с яростью посмотрел ему в глаза. Богатырь был на голову выше и вдвое шире меня, но под моим взглядом невольно сделал пару шагов назад и упёрся спиной в стену.

— Род жив, пока жив хоть один из нас, — медленно роняя слова, произнёс я, — Ты, я, Никита — вот наш род, а не те мертвецы, что лежат в этой комнате. Они сделали свой выбор и этот выбор отправил их к предкам. Эти стены давно прогнили. Святилище рода теперь в Лесграде. Предки приняли это. Око богов подтвердило. Сжечь. Всё.

Внутри кипела такая ярость, что я едва сдерживался, до хруста сжимая зубы. Хотелось быстрее попасть на воздух. Стены вокруг давили на меня ощущением предательства и постоянной опасности. Здесь годами сплетался клубок обмана, который должен был уничтожить однажды всё княжество. Ничего общего с ним иметь я не хотел.

За спиной некоторое время стояла оглушительная тишина. Звук моих шагов эхом отдавался от стен.