Земля

— Глупый до чего вопрос, Лейла. Ну-ка иди ко мне, — Нигль-И осторожно опрокинул ее на кровать. Лейла подсознательно ждала оргазма от каждого его прикосновения. Но в этот раз Нигль-И действовал осторожнее. И если бы можно было забыть о его инопланетном происхождении, он бы производил впечатление просто очень искусного любовника. На этот раз оргазм пришел как и положено: после длительных ласк.

— Устала?

— Нет, — соврала Лейла.

— У меня такое чувство, что ты пытаешься выяснить, сколько можешь выдержать.

— Нет.

— Опять врешь, Лейла, — повторил Нигль-И. — Какой смысл? Ты мне ответишь, сколько раз за ночь — это нормально?

— Нет. Зачем тебе знать?

— Не хочу убить тебя.

— От этого не умирают.

— Угу.

— Ты устал себя контролировать?

— Я не о себе говорю. Мне — ничего не сделается. С моим — то запасом восприятия. А вот ты…

— Когда женщины этим зарабатывают…

Нигль-И жестко взял Лейлу за плечи и пристально посмотрел в глаза.

— Я не хочу ничего знать о том, как женщины этим зарабатывают!

— Ты даже не устал, Нигль-И, даже не устал!

— Послушай, Лейла, — мягко начал Нигль-И. — Ты не должна об этом думать. Что могу я и чего не могу. Это — не важно. Поверь мне.

— Что не важно? Что ты делаешь это только, чтобы загладить свою вину?

— Нет. Я делаю это — потому что хочу быть с тобой. И я очень хорошо понимаю, пройдет много-много лет, пока нам обоим будет хорошо. Ты никак не привыкнешь к тому, что будешь жить столетия, Лейла. Поэтому тебя так пугает, когда я говорю, что не нужно спешить. Чего ты боишься? Я готов ждать. Время от времени я буду прилетать на Землю. И мы будем вместе так и в той форме, как это будет возможно для тебя. Полегчало? Все, что тебе нужно сейчас — научиться радоваться жизни и не думать о том, что впереди. Почему ты опять плачешь?

Лейла взяла его руку и положила себе на грудь.

— Не знаю, мне было так плохо все это время. Ты прав, я никак не могу привыкнуть. Все изменилось, а я — все та же. Никак не пойму, что нужно жить по — другому.

— Ты устала сегодня. Слишком много впечатлений. — Нигль-И посмотрел на начинавшее светлеть окно. — Скоро рассвет. Мне пора сходить к Креилу, проверить воду и еду. У нас много проблем с синтезом. А пока вы не научитесь создавать для его жизни все необходимое, мне придется быть на Земле.

— Пусть бы подольше мы не научились, — Лейла пересилила себя и улыбнулась.

— Нельзя быть эгоисткой, девочка. Меня ждут в клинике, — сказал Нигль-И, и его глаза стали почти черными.

* * *

Этель открыла дверь и с изумление посмотрела на Строггорна. Было что-то такое в его взгляде, словно он все еще бродил по Многомерности.

Они были давними друзьями. Когда-то очень давно она родила ему и Аолле ребенка, Лейлу, которую считала своей дочерью. Хотя генетическими родителями были Аолла и Строггорн, девочка выросла в семье Этель и Диггиррена и никто не знал, кого из них она считала больше родителями.

— Что-то стряслось, Строг? — озабоченно спросила Этель. Она хорошо знала, как он занят, чтобы приходить просто так с визитами вежливости.

— Можно войти?

— Конечно. — Этель посторонилась, пропуская Строггорна. Они миновали огромный холл и вошли в такую же огромную гостиную. Строггорн опустился в одно из кресел, а Этель села напротив на диван. — Так что произошло? — повторила Этель. Она беспокоилась о Лейле. Нигль-И был на Земле, и она не сомневалась, что он захочет увидеться с ее дочерью.

— Я перестал понимать жизнь. И перестал понимать людей, — спокойно сказал Строггорн, словно все, что он говорил его не касалось. — Аолла вернулась совсем чужая. Кто знает, что там произошло в этой поездке, но она теперь не хочет ни жить со мной ни даже просто видеть меня.

— Ты пытался поговорить с ней?

— Пытался, конечно. Она говорит, это из-за Креила. Не хочет расстраивать его перед смертью.

— Может это правда? Он всегда нервно относился к вашим отношениям? — в глубине души Этель не верила в это, но она никогда не видела Строггорна таким потерянным и хотела как-то утешить его.

— Брось, Этель. — Он строго посмотрел на нее, словно она была нашкодившим ребенком. — Ты же знаешь, есть что-то еще. Хотя это правда — его болезнь нас всех измучила. Я иногда думаю, не лучше ли бы ему было умереть, чем так страдать?

У Этель округлились глаза.

— Да что ты говоришь такое, Строг?

— Ты не видела, какой он вернулся, Этель. Поверь мне — жуткое зрелище. От его тела уже ничего не осталось. Если бы не «костюм» — искусственное тело, Креила бы давным-давно не было. Сколько можно страдать? Да и нужна ли такая жизнь?

— Ты не прав, Строг. Главное, его жизнь нужна нам, людям. Поэтому он и жив до сих пор. Важно, что ты кому-то нужен.

— Женская логика, Этель! Мне важнее, чтобы те, кто нужен мне, были со мной. Понимаешь разницу?

— И кому ты хочешь доказать, какой ты плохой? Мне? Я слишком давно тебя знаю, Строг. Если бы не твое прошлое, женщины мечтают о таких мужчинах.

— Мне не нужны те, кто «мечтает», Этель. Мне нужна только одна женщина, — с болью сказал Строггорн.

— Знаю, — Этель вздохнула. — Мне когда-то было больно, что это не я.

— Прости.