Земля 2.0 (сборник)

В ГРАНИЦАХ СОЛНЕЧНОЙ

Роман Злотников Чрезвычайное происшествие

Де­жур­ство бы­ло скуч­ным. И это ра­до­ва­ло. По­то­му что ко­гда де­жур­ство про­те­ка­ет скуч­но, то это озна­ча­ет, что все идет нор­маль­но и ав­то­ма­ти­че­ская си­сте­ма кон­тро­ля про­стран­ства ра­бо­та­ет в штат­ном ре­жи­ме, вслед­ствие че­го вме­ша­тель­ства че­ло­ве­ка ей со­вер­шен­но не тре­бу­ет­ся. По­это­му де­жур­но­му дис­пет­че­ру мож­но слег­ка рас­сла­бить­ся и… бдеть. То есть, несмот­ря на всю ску­ку, ни во­ткнуть в уши на­уш­ни­ки, на­дви­нуть на гла­за рам­ку го­ло­про­ек­то­ра и по­гру­зить­ся в нир­ва­ну му­зы­ки или ныр­нуть в чу­дес­ные ми­ры но­во­го го­ло­филь­ма, ни, ска­жем, при­дре­мать на де­жур­стве бы­ло нель­зя. По­то­му что, во-пер­вых, все это бы­ло пря­мо за­пре­ще­но все­ми мыс­ли­мы­ми ин­струк­ци­я­ми и, во-вто­рых, ка­те­го­ри­че­ски не ре­ко­мен­до­ва­лось еще и бо­лее опыт­ны­ми то­ва­ри­ща­ми. Впро­чем, к Ев­сею Сер­ге­е­ви­чу по­след­нее не от­но­си­лось. По­то­му что для боль­шин­ства со­ста­ва дис­пет­чер­ской он и был как раз тем са­мым «опыт­ным то­ва­ри­щем». Неда­ром его долж­ность име­но­ва­лась «стар­ший дис­пет­чер». Вслед­ствие че­го, кста­ти, в пе­ре­чень его обя­зан­но­стей кро­ме все­го про­че­го вхо­ди­ли еще и кон­троль за обыч­ны­ми дис­пет­че­ра­ми, и обу­че­ние мо­ло­до­го по­пол­не­ния. Имен­но по­это­му пра­вое крес­ло дис­пет­чер­ской в на­сто­я­щий мо­мент за­ни­мал ста­жер. Ну а в ле­вом, на «ка­пи­тан­ском», так ска­зать, ме­сте вос­се­дал сам Сер­ге­ич, как его име­но­вал кое-кто из ру­ко­вод­ства. Впро­чем, спи­сок этих «кое-кто» был весь­ма куц. По­то­му что ко­му ни по­па­дя по­доб­ные воль­но­сти стар­ший дис­пет­чер СКП12М237 доз­во­лять не со­би­рал­ся.

– Тьфу ты, вот за­ра­за… – руг­нул­ся Ев­сей Сер­ге­е­вич, ко­гда то­нень­кая ча­со­вая пру­жин­ка, вме­сто то­го что­бы ак­ку­рат­но опу­стить­ся на по­ло­жен­ное ей ме­сто, в са­мый по­след­ний мо­мент со­скольз­ну­ла и «вы­стре­ли­ла» на­ру­жу, от­ско­чив на даль­ний ко­нец под­ко­во­об­раз­но­го пуль­та. Ста­жер, си­дев­ший на пра­вом крес­ле, по­ко­сил­ся на ле­жа­щие пе­ред стар­шим дис­пет­че­ром ста­рень­кие на­руч­ные ча­сы с вы­вер­ну­ты­ми на­ру­жу внут­рен­но­стя­ми и пре­не­бре­жи­тель­но смор­щил­ся. Мол, на­шел дед чем за­нять­ся – луч­ше б ка­кой за­ра­нее ска­чан­ный фильм по­смот­рел или му­зы­ку по­слу­шал. Пол­ное по­гру­же­ние, ко­неч­но, на де­жур­стве за­пре­ще­но, но мож­но ведь и в древ­нем 3D по­му­чить­ся. Все од­но по­доб­ная убо­гость луч­ше, чем в по­доб­ном, со­всем уж дре­му­чем ан­ти­ква­ри­а­те ко­вы­рять­ся… Ев­сей Сер­ге­е­вич уло­вил бро­шен­ный в его сто­ро­ну взгляд и ед­ва за­мет­но усмех­нул­ся в усы. Ни­че­го-ни­че­го, вот от­си­дит ми­лок дю­жи­ну по­доб­ных де­журств, сам нач­нет ис­кать, чем ру­ки за­нять. Ту­по за­ви­сать, пя­лясь в экран или слу­шая «пу­бум­ка­нье», как он на­зы­вал со­вре­мен­ную му­зы­ку, ко­неч­но, мож­но, но не сут­ка­ми ж под­ряд. Де­жур­ство же тя­нет­ся две­на­дцать ча­сов, боль­шую часть ко­то­рых за­нять­ся со­вер­шен­но нечем. Вот по­то­му-то боль­шин­ство дис­пет­че­ров и за­во­дят се­бе «хоб­би», за­ни­ма­ю­щее не толь­ко ор­га­ны зре­ния и слу­ха, но еще и ру­ки с моз­га­ми. Кто вя­жет, кто пле­тет, кто фи­гур­ки из де­ре­ва вы­ре­за­ет, ну а он, эвон, ре­мон­том ста­рин­ных ме­ха­ни­че­ских ча­сов увлек­ся… Ев­сей Сер­ге­е­вич ак­ку­рат­но ото­дви­нул в сто­ро­ну ча­сы с силь­но вы­цвет­шей над­пи­сью «Ко­ман­дир­ские» на ци­фер­бла­те и, кив­нув под­бо­род­ком в ту сто­ро­ну, ку­да от­ле­те­ла де­таль, по­ве­ли­тель­но про­из­нес:

– А ну-ка, мо­ло­дой, сбе­гай, при­не­си мне пру­жин­ку.

Ста­жер недо­воль­но по­ко­сил­ся на стар­ше­го дис­пет­че­ра и, нехо­тя под­няв­шись, по­брел в сто­ро­ну даль­не­го кон­ца пуль­та. Но ед­ва он успел ухва­тить пру­жин­ку, как дверь в дис­пет­чер­скую с лег­ким ше­ле­стом ушла в стен­ку и в осве­щен­ном при­глу­шен­ным све­том по­ме­ще­нии по­яви­лось но­вое ли­цо.

– Ну и что у нас пло­хо­го? – уны­ло по­ин­те­ре­со­вал­ся вновь при­быв­ший, вхо­дя внутрь и стя­ги­вая с се­бя слег­ка влаж­ную курт­ку. Ев­сей Сер­ге­е­вич ак­ку­рат­но снял с но­са со­лид­ный и яв­но ан­ти­квар­ный оп­ти­че­ский при­бор, пред­став­ляв­ший из се­бя оч­ки, пря­мо на пра­вом стек­ле ко­то­рых бы­ла при­со­ба­че­на эта­кая объ­ем­ная на­шлеп­ка-оку­ляр, сло­жил дуж­ки, до­стал из кар­ма­на очеш­ник, от­крыл его, ума­стил внутрь вы­ше­упо­мя­ну­тый оп­ти­че­ский при­бор и толь­ко по­сле это­го раз­вер­нул­ся в сто­ро­ну го­во­рив­ше­го.

– Вот смот­рю я на те­бя, Ва­си­лий, и все по­нять ни­как не мо­гу. Ну че­го ты все вре­мя кар­ка­ешь? Во­ро­на ка­кая-то, пра­во сло­во.

– Не во­ро­на, а ре­а­лист, – про­бур­чал тот, об­хо­дя Ев­сея Сер­ге­е­ви­ча и на­прав­ля­ясь ко вто­ро­му крес­лу, все еще хра­ня­ще­му теп­ло зад­ни­цы ста­же­ра. – Стра­на у нас та­кая. Ни­че­го хо­ро­ше­го в ней ни­ко­гда про­изой­ти не мо­жет. Од­ни глу­по­сти и ка­та­стро­фы.