Земля 2252

В развалинах церкви тишина, округа спокойна, и мертвяки, которых разорвал пулемет Томми, тоже покойны. Но чувство опасности нарастало. Тревога, чей источник оставался неизвестен, заставляла оглядывать окрестности Октябрьской площади все чаще. Ливадов грязно выругался и посмотрел на джип. Если Джонс не может идти, то надо подогнать автомобиль сюда.

— Я к машине, — сказал Андрей.

— Ты не сможешь, — произнес американец и будто слегла усмехнулся сквозь боль.

— Почему?

Ливадову хотелось вмазать американцу по морде, только это не поможет быстрей убраться с площади.

— Защита… Один я могу завести… и Томми мог.

— Вот же! Тогда скорей выкладывай, что там у тебя из патронов.

Американец распахнул куртку окончательно.

— Три магазина под винтовку… По тридцать в каждом.

Отложив шприц, Рамирес вытаскивал из специально приспособленных внутренних карманов магазины для автомата.

— Еще две обоймы для пистолета.

Андрей смотрел на это «богатство» и в мыслях костерил Джонса и негра последними словами. Вышли как на прогулку. Надо бы разгрузку надеть с полным боекомплектом — нет ведь… Пижоны. Ясно дело, надеялись на пулемет.

Шумно выдохнув, американец вонзил шприц в ногу, полностью погрузив иглу в плоть меж двух пулевых ран. Лицо Джонса исказила гримаса боли, он зарычал, зажмурился, но додавил поршень до конца.

— The end![22]

Джонс смог выдернуть шприц из ноги, отбросив его в сторону, и упал на лопатки, стиснув зубы и по-прежнему не открывая глаз. Он замычал, застонал, забился, как в припадке, и отключился.

— Не сдох ли?

Андрей подобрал магазины: в его куртке тоже были карманы под них.

— Мало, блин, — вновь посетовал Ливадов и направился к трупу негра. Надо и его обыскать.

Проповедник все так же не подавал признаков жизни. Андрей взглянул на него, сплюнул и перевернул чернокожего на спину. Ливадов старался не смотреть на лицо негра. Все же тот не сделал ему ничего плохого. Может, не стоило его убивать? Да вряд ли, иначе было нельзя. Извини, брательник, ничего личного.

Сначала избавиться от пустого автомата — стрелять из двух одновременно не получится, пусть тут полежит, — и Андрей сразу бросил на плечо ремень второй винтовки. Потом вытащил из кармана штанов еще одну бесполезную железяку. Пистолет, из которого Джонс неудачно стрелял в русского, лег рядом с разряженным автоматом.

На поясе у негра два точно таких, и притом снаряженных. Андрей снял ремень — две кобуры с пистолетами давали приятный вес, а оба индикатора показывали цифру десять. Полный порядок! Хорошо еще ремень не испачкан в крови, чего не скажешь о куртке негра. Андрей расстегнул молнию. Внутри пакет с красным крестом — полезная вещь — и четыре магазина для винтовки плюс четыре обоймы под пистолеты. Тоже негусто, но уже кое-что вместе с взятым у Рамиреса.

Итого двести десять выстрелов для автомата во внутренних карманах и еще двадцать два в самой винтовке. Вдобавок два пистолета по десять патронов в каждом и шесть обойм. Куртка, набитая патронами, стала увесистой. Хоть и жарковато в ней, однако Андрей ни за что не снимет.

Американец застонал и дернулся, все еще в беспамятстве, зато жив. Давай уже, приходи в себя поскорее. Ливадов в который раз оглядел площадь и в очередной раз подумал, что тишина может быть обманчивой. Заросли и развалины вокруг такие же мертвые, как сам город, но именно это и пугает. Андрей как никогда раньше хотел уехать из Ярославля, в котором провел детство.

Сука! Пойти растормошить, что ли, чертова проповедника!

Когда Ливадов нагнулся к Джонсу, чтобы схватить того за грудки да встряхнуть хорошенько, вдруг заметил, что кровотечения больше нет, а раны на ноге затянулись. Места, куда вошли пули, и кожа вокруг них очищена от крови какой-то пузырящейся белой субстанцией. Она, видимо, выходила из пулевых отверстий, которые скоро зажили после введенного американцем препарата.

— Боль, наверно, адская, — пробормотал Андрей, хлопнув по своей куртке в месте, где внутри в кармане лежал пакет с красным крестом.

Ливадов покачал головой, не очень-то и веря собственным глазам. Но ран нет! Чудо-средство, считай, мгновенно залечило рану. Джонс еще говорил, что и потерю крови восстановит, но все имеет свою цену. Боль, вызванная действием препарата, вырубила американца. Однако…

Андрея прошиб холодный пот. Животный рев, полный голода и злости, раздался со стороны зарослей папоротника, что забил всю другую растительность в сквере вдоль Республиканской улицы. С той стороны по грунтовке как раз въезжали на джипе на Октябрьскую площадь.

Вскинув автомат, Ливадов смотрел на непроглядные заросли. Что там за тварь? Кого несет? И как назло, бронированный джип с раскрытой дверцей у водительского места заметно ближе к зеленке, чем к ним.

Громкий звериный рык вновь огласил округу, и на сей раз он звучал ближе.

— Вставай! — нервно бросил проповеднику Андрей.

Целясь в заросли папоротника, Ливадов пробежался глазами по площади. Пока еще пусто, но гость скоро пожалует.

— Вставай же!

Ливадов обернулся, намереваясь надавать американцу по щекам. Чтобы очнулся, сучара, уже наконец.

— Я в порядке.