Земля

Кэгутянь приобрела ярую приспешницу в лице жены содержателя гостиницы, женщины недалекой и сквернейшего характера. Превознеся до небес свою дочь, удравшую вместе с Юн Сан Ером в Сеул, она всячески поносила Сун Ок. Сун Ок давно уже порвала с Юн Сан Ером, но хозяйка гостиницы не прекратила нападок на бывшую соперницу своей дочери. Она написала дочери длинное письмо, чернящее Сун Ок, и отослала его в Сеул с контрабандистом.

Всячески разжигая травлю Сун Ок, Кэгутянь преследовала корыстные цели. Расчет ее был прост. Нужно распустить слухи, компрометирующие Сун Ок, и добиться того, чтобы Куак Ба Ви перестал с ней встречаться. Женщине с дурной репутацией вряд ли удалось бы выйти замуж за честного, порядочного человека. И тогда ей поневоле придется согласиться стать содержанкой Сона. А этого как раз и добивалась Кэгутянь.

Велика власть денег с древнейших времен! За деньги Кэгутянь служила Сону; из-за денег она обливала грязью Сун Ок, хотя у нее не было с Сун Ок никаких личных счетов. Не работая, любыми средствами обеспечить себе вольготную жизнь — такова была немудрая житейская философия Кэгутянь. Старуха была порождением старого мира и являлась типичной представительницей людей с исковерканной душой.

Сун Ок не знала, как выпутаться из положения, в которое она попала. Как доказать, что все случившееся с ней произошло не по ее вине? Тяжело, горько было у нее на душе…

А Кэгутянь не успокаивалась. Однажды она зашла к Сун Ок и застала ее работающей на огороде. Кэгутянь как бы случайно завела с ней разговор о Куак Ба Ви.

— Помнишь, Сун Ок, я говорила с тобой о холостом батраке из Бэлмаыра?.. Куак Ба Ви выделили поле из хозяйской земли… И вот ходит теперь слух, что понравилась ему одна девушка и он женился на ней. Права ты была: нечего смеяться над батраками… Настало, видно, и для них золотое времечко!..

Кэгутянь ехидно хихикала, и в ее усмешке, в манере говорить, растягивая слова, было что-то лисье.

— Что я тебе говорила?.. Вот и к крестьянам пришло счастье! — весело ответила Сун Ок, но сердце у нее похолодело от этой вести.

Сун Ок давно уже не видела Куак Ба Ви, и ее томила неведомая прежде тоска. Она объясняла отсутствие Куак Ба Ви тем, что он был занят в поле: наступило время весенней пахоты.

Но она, как видно, ошибалась. После слов Кэгутянь многое стало понятным Сун Ок. У Куак Ба Ви теперь новая семья… Ну хорошо, пусть женился. Но почему же он ни слова не сказал об этом? Это огорчало Сун Ок больше всего.

Прошло еще несколько дней. Сун Ок навестила соседка, жена Ким Чем Ди, и пересказала ей все, что слышала от Кэгутянь… Сун Ок была так ошеломлена, что долго не могла вымолвить ни слова. Так вот кто распространяет по городу грязные слухи!

Для Сун Ок все стало ясным, как день.

Черня Сун Ок, Кэгутянь действовала в трех направлениях. С одной стороны, она расписывала Сун Ок перед горожанами как женщину грязную, легкомысленную, дурного поведения… С другой — она все делала для того, чтобы слухи о Сун Ок дошли до Куак Ба Ви: это должно было отбить у него охоту захаживать к Сун Ок. Наконец, Кэгутянь наговаривала Сун Ок всяческие небылицы о Куак Ба Ви.

Чувство возмущения охватило Сун Ок. Ей захотелось тут же побежать к Кэгутянь, выместить все обиды последних дней, заставить старую сплетницу упасть на колени и вымаливать у нее, Сун Ок, прощение. Но Сун Ок быстро остыла и махнула на нее рукой: с такой не стоит связываться!.. Нет, лучше уж ее не трогать.

Но сама Сун Ок не знала теперь покоя. Она была бессовестно оклеветана, и мысль об этом не переставала терзать ее сердце. К Кэгутянь она испытывала теперь еще большее отвращение.

За что они мучают ее?.. Уж лучше б вонзили нож в ее грудь, перенести это ей было бы легче, чем наветы и клевету.

Вот что значит побывать содержанкой у богача. Ничем не смыть позорного пятна! Нашелся бессовестный человек, пустил по городу грязную сплетню — и нельзя теперь показаться на глаза людям.

Как устоять перед этой несправедливостью? Кому пожаловаться, перед кем выплакать свое горе?.. Сун Ок не решалась рассказать о нем даже самому близкому человеку — матери… Да если бы и рассказала, разве ей стало бы легче?..

А Кэгутянь совсем обнаглела. Она вновь заявилась к Сун Ок. Оставалось только удивляться «хладнокровию» и «выдержке» этой гадины!

Кэгутянь принесла с собой — чего никогда еще с ней не случалось — пачку курительного табака «Долголетие». Положив табак перед матерью Сун Ок, она, как всегда, затараторила:

— Ох, и дел-то у меня особых нет, а занята так, что не могу даже на минутку забежать к вам, справиться о вашем здоровье. Вот получила я табак по карточкам — курите на здоровье, матушка… Скромное, правда, у меня подношение, да уж, сделайте милость, не откажитесь принять.

— Напрасно это вы… — забеспокоилась мать Сун Ок. — Оставили бы лучше себе.

В комнату вошла Сун Ок: она протирала в чулане глиняную посуду. Увидев Кэгутянь, Сун Ок приняла непринужденный вид.

— Вот кто, оказывается, у нас в гостях-то!.. Как это ты надумала заглянуть к нам?