Земля

— А зачем же обижать ее, бедную, наваливать на нее непосильную работу? Ведь мы отбираем у людей их любимую дочь. И значит, должны обеспечить ей хорошую, вольготную жизнь. А коль не можем этого сделать, то хоть обижать ее не будем. Если сын и сноха поладят между собой, станут жить мирно да счастливо, то я ее на руках носить готова!

— А ведь испокон веков свекровь и сноха грызлись между собой, как кошка и собака! А почему? Да потому, что в семье на сноху смотрели как на даровую батрачку.

* * *

К счастью, Ю Чем Ди был дома.

— Охо-хо, кого я вижу! — радостно воскликнул он, приглашая гостя зайти в комнату. — Как это вы надумали к нам заглянуть?

— Я к вам по делу. Все живы, здоровы?..

Пак Чем Ди присел вместе с хозяином на кан и вынул трубку с кисетом.

— А у вас, в тхуре, работа в полном разгаре? Какой отличный рис вымахнул на новых плантациях! Небось, и на вашем участке удался?

— Пока не жалуюсь… Сегодня тхуре отдыхает. Вот я и решил зайти к вам.

— Табачок у меня неважный, но прошу, закурите, пожалуйста, моего. — Хозяин протянул Пак Чем Ди табак и вопросительно взглянул на гостя. — Так какие же дела привели вас к нам на хутор?

Ю Чем Ди и Пак Чем Ди — ровесники. Ю Чем Ди ростом пониже, сухощав, жилист, крепок телом… Кан в покривившемся чиби устлан циновкой, сплетенной из коры черемухового дерева, к стене прикреплена коптилка. Вид обычный для крестьянских чиби этой местности…

— А у вас, надеюсь, рис тоже взошел неплохо? — не отвечая на вопрос хозяина, вежливо осведомился Пак Чем Ди.

— Ох-хо-хо! Жаловаться особенно не на что, да участок-то у нас небольшой, что с него соберешь?

Хозяин и гость запыхтели своими трубками.

— Я к вам вот по какому делу.

— Так, слушаю… — Хозяин выжидающе уставился на гостя.

— Мой второй сын…

— Как же, знаю я вашего второго сына!

Хозяин настороженно, не отрываясь, смотрел на Пак Чем Ди.

— Трудно сказать, кто из них сделал первый шаг. Да это и неважно, кто. М-да. Видимо, они между собой уже договорились… Гхм…

Пак Чем Ди чувствовал себя очень неловко, он говорил, растягивая слова, а когда дошел до конца своей речи — закашлялся: больше говорить ему было невмоготу.

— Ничего не понимаю! — недоумевающе произнес хозяин. — Кто это они, о чем договорились?

— Ежели говорить без обиняков, речь идет о вашей дочке… Да… Потому я к вам и зашел… Раз уж они, стало быть, сговорились, то наше дело — поддержать их.

Пак Чем Ди медленно выдавливал из себя слово за словом, словно читал незнакомые письмена. Закончив говорить, он облегченно вздохнул. Хозяин некоторое время молча попыхивал трубкой. Потом, сердито взглянув на гостя, грубовато сказал:

— Непонятно мне все-таки, о каком это сговоре вы болтаете?

— Да я и сам толком ничего не знаю… Сын сказал, что они уже договорились.

— Кто сказал! Кто с кем договорился?! — закричал хозяин.

— Да ваша дочь… С моим сыном, — смущенно произнес Пак Чем Ди.

— Ах, чорт бы их побрал! — Лицо Ю Чем Ди посинело от злости. — И что у вас за сыновья! Старший, говорят, вскружил голову соседской дочке. Теперь младший собирается набедокурить!

Пак Чем Ди с недоумением смотрел на расходившегося хозяина.

— С чего это вы вдруг взбеленились?

— Да с того, что ваши сыновья портят чужих дочерей! Да! И это при живых-то родителях! Нечего сказать, похвальное дело!

Ю Чем Ди яростно размахивал над головой трубкой. Пак Чем Ди, наконец, потерял терпение и открыл ответный огонь:

— Подумайте, что вы говорите! Кто это портит чужих дочерей? Если на то пошло, растолкуйте-ка мне: почему это ваша дочь расторгла помолвку, одобренную ее родителями? Это, по-вашему, похвально? В чужом глазе соломинку заметили, а в своем и бревна не видите!

— А чей же это сын лясы точит с соседской дочкой? А?

— Эх, старина, не хотите вы меня понять. Ну что ж, на том и порешим. Не хотите — не надо, упрашивать не буду, — рассердился наконец и Пак Чем Ди. — Девушка расторгла помолвку… Сыскался парень, который предложил ей обручиться… Ежели взвесить их поступки, получится так на так… И нечего тут кричать на меня, копаться: кто прав, кто виноват. Если уж на то пошло — оба хороши!

— Нет, вы их не равняйте! У вас, все-таки, сын… А у меня дочь. И так уж она ославила себя на всю деревню. — Ю Чем Ди переменил вдруг тон и говорил теперь мягко, словно жалуясь. — А тут снова пойдет о ней дурная слава. Что тогда прикажете делать?

— Э, это в старину разделяли: сын, дочь. Раз вышел закон о равноправии — никакой разницы между ними нет. Прошло то время, когда родители по собственной прихоти, не считаясь с детьми, женили их.

— Так ли это?

— Думаю, что так.

— А почему вы так думаете? Растолкуйте мне!

— Ну, сами посудите! Хоть мы и родители, но разве это дает нам право насильно женить своих детей, если они не любят друг друга? Возьмите простой пример. Покупает человек такую пустяковую вещь, как трубка, и то он постарается выбрать себе по вкусу. А тут речь идет не о трубке, а о людях, которым всю жизнь жить вместе! Разве можно решать их судьбу, не спрашивая их?

Хозяин озабоченно нахмурился, засопел трубкой. Голос его снова стал сердитым: