Земля

— Ну, конечно! Добро, было б что-нибудь серьезное. Тогда не грех и поссориться, и побороться! А если мы из-за каких-то глупостей начнем друг на друга дуться, — нас вся деревня на смех поднимет! Я вас вот о чем попрошу: захаживайте-ка почаще к нам. А если найдется свободное время, — помогите нашей молодежи в их женсоюзной работе! Да и Сун И не препятствуйте заниматься общественными делами. Правда, вечерние занятия она теперь посещает аккуратно.

— Молодежи помочь? Да что я в этом смыслю? — смущенно отнекивалась мать Сун И. — Разве что посмотреть зайду, как только поправлюсь.

— Ну, и мы не больше смыслим. Да ведь сейчас время такое: смыслишь — не смыслишь, а работать кому-нибудь надо! Мы все должны жить теперь единой жизнью.

— Спасибо, что навестили меня, — тепло проговорила хозяйка. — Мне бы самой нужно было к вам наведаться…

— Что вы, что вы! Это я давно уж должна была бы побывать у вас. Даже если б и не было между нами этой глупой ссоры. Мне вот, — Сун Ок доверительно наклонилась к матери Сун И, — поручили работу в женсоюзе. А что я в этом понимаю? Вот и вертись тут как хочешь. Иногда кажется: зря мучаюсь, впустую трачу время! Ничего будто и не делаешь, а времени не хватает.

— Оно и понятно! Работы-то, наверно, невпроворот! Да к тому же и дома своего у вас нет: ютитесь в чужом сарае. И поженились совсем недавно. Жизнь-то заново приходится строить.

Сун Ок и мать Сун И разговаривали так, как будто они никогда и не ссорились. Прошло всего несколько минут, а они уж успели стать близкими, задушевными друзьями.

— Ничего, хоть живем тесно, а гостям всегда рады. Заходите же к нам!

— Зайду, зайду. Обязательно зайду!

— Засиделась я у вас. Пора и честь знать.

— Да куда же торопитесь, посидите еще немного!

Но Сун Ок не стала задерживаться. А мать Сун И после ее ухода почувствовала себя словно преображенной. Болезнь с нее как рукой сняло.

5

Получив ссуду в Крестьянском банке, члены бригады использовали ее каждый по своей надобности. Один приобрел теленка, другой запасся продуктами: кукуруза еще не созрела, и многие крестьяне нуждались в продовольствии.

В Бэлмаыре шла уже третья прополка.

Пак Чем Ди, получив пятьсот вон ссуды, накупил себе продуктов и удобрения.

Он вышел в поле пахать участок под гречиху. Настроение у него было радостное. Вспомнилось, что в этом году у него будет богатый урожай риса, и песня сама полилась у него из груди. Зычным голосом Пак Чем Дм запел:

Ирра-а, ирра-а, ирра-а!
Эй, шевелись-ка, мой вол!
Быстро вспахал свое поле я
И скороспелую высеял
В поле чумизу — пять тве[75]

.Буйно растут, наливаются
Стебли и к солнышку тянутся
Днем, а ночами — к луне…
Вот уж колосья тяжелые,
Налитые, золотистые
Головы клонят над грядами…
Сколько сниму урожая я?
Восемью пять — так достанется
Мне сорок семов всего.
Труд свой в чумизу я вкладывал
И государству любимому
Сдам я налог; остального же
На год мне хватит с лихвой!..
Ирра-а, ирра-а, ирра-а!..
Вол мой, левее держи!

Он пел с таким вдохновением, так громко рокотал его густой бас, что прохожие невольно останавливались, прислушиваясь к прекрасной мелодии народной песни.

К Пак Чем Ди присоединились вскоре его сыновья, жена и дочь. Женщины перемешивали гречиху с золой и навозом, Дон Ун делал мотыгой борозды, а Дон Су высевал гречиху.

Работали дружно; впятером быстро управились с посевом. Прежде лишние рты были обузой для семьи, а теперь каждый — нужен в хозяйстве.

Закончив вспашку поля под гречиху, Пак Чем Ди перешел с сохой на соседний участок, откуда они уже выкопали ранний картофель; нужно было вспахать его для посева поздних овощей.

Куак Ба Ви с женой полол в этот день коноплю. Вдруг они увидели, что к ним, помахивая тростью, медленно приближается Кан Са Гва.

Сун Ок обрадованно сорвалась с места и побежала ему навстречу.

— Отец!.. Как это вы в такую жару решились прийти к нам?

— Работайте, работайте! — Кан Са Гва, уселся на меже и оглянулся вокруг. — Деревню-то вашу и не узнать!

Куак Ба Ви положил на землю мотыгу, подошел к Кан Са Гва и сел рядом с ним.

— Я слышал, вы уезжали куда-то. Говорят, далеко. Давно вы вернулись?

— Несколько дней назад… Я вот смотрю и налюбоваться не могу: какой рис на целине у вас вымахнул!

Кан Са Гва не переставал удивляться и восхищаться. По пути сюда он свернул к низине и, увидев цветущие поля, был приятно поражен. Еще весной здесь простирался пустырь — топкий, болотистый, усеянный пнями да кустарником. А сейчас на его месте пышно зеленели чудесные рисовые поля. Они изменили облик всей деревни. Забытая, глухая горная деревушка словно разрослась, окрепла.