Земля без Пощады. Главы 1-9

– Ну, колись, Илюш, что ты там не договорил? – Олег ковырнул ложкой в миске. Розово-серые, нарезанные кружочками шампиньоны и бледные перышки пещерного лука плавали между зерен разваренного риса. Такое ешь не часто, только в Пещерах и не каждый раз. Отдавало это уходящей, болезненной памятью о разрушенном мире. Городом, которого больше нет, родной, уютной квартирой, синим небом за окном и солнцем в шелестящих кронах деревьев. Хотелось наброситься на кушанье, словно прожорливое, невоздержанное животное, и кидать в себя ложку за ложкой. Но память… ее нельзя есть быстро, ей надо дорожить – иначе ты не человек. Гусаров зачерпнул немного супа и бережно поднес к губам, подняв взгляд к Герцеву.

– Да что говорил… что… – тот повел плечами и протянул растопыренную пятерню к бутылке. – Давайте еще по пятьдесят? Накатим для аппетита.

Он разлил, не дожидаясь одобрения, подвинул стаканчик Гусарову и подмигнул Асхату.

– В общем, Ургин нужен Нурсу во как! – Герц приложил ребро ладони под кадык. – Собирались даже двинуть к вам в Оплот. А тема такая: Павловский передал ему кое-что об одном интересненьком месте, – он осушил свой полтинник одним махом и заработал ложкой, глотая суп. – А вы разве об этом ни слухом, ни духом? – осторожно спросил он, оторвавшись от еды.

– Мы никак. Ты что-нибудь слышал? – Олег вполне серьезно посмотрел на татарина.

– М-м, – промычал Сейф с набитым ртом и подтвердил неосведомленность, мотнув головой.

– Ты же знаешь, Ургин – скрытный человечище. Даже друзьям мало о чем. Давай так, Илюш, ты нам все как на духу по теме Павловского, а мы тебе кое-что интересное про Ургина? – предложил Гусаров, все держа перед собой опорожненный стаканчик. – Обещаю, после того, что я скажу, Нурс в его поисках станет заинтересован меньше.

– Почему это меньше? – повелся на интригу Герцев.

– Узнаешь. Давай все по теме Павловского, – настоял Олег.

Илья задумался, то покусывая губу, то затягиваясь быстро тлеющей сигареткой. Затем заговорил, придвинувшись ближе к Сейфу, заговорил:

– Короче так: все что я скажу, не от меня знаете – от Ургина или самого Андреича. Место есть одно, где вдоволь жратвы, оружия, шмотья и прочих прелестей.

– Да ну? – Гусаров сдержал улыбку. Таких легенд, о райских кущах и брошенных поселках, где вдоволь всего, ходило – складывать некуда. Только все они были пустым трепом. Когда вокруг что зимой, что формальным летом термометр показывает минус тридцать, "райские кущи" – не более как бред голодного ума. И мелкие поселки, что были по кряжу, так все они вдоль дорог или в долинах речушек – то есть в низинах. Следствие: всех их снесло бушевавшей водой. Где теперь Брянка, Пит-городок, Тея и даже Новоерудинский? Все хлебнули воды по самое "не могу". А селения, что располагались повыше – их тоже нет. Может, торчат где-то из сугробов черные крыши, но под ними мертво. Народ не был готов к такой беде.

– Чушь, – Асхат, кашлянув, выдохнул облачко сизого дыма.

– Можешь не верить, – оскорбился Илья. – Но Андреич знал, что говорил. Вы все-таки послухайте историю. Старик-то Павловский при штабе был крупной шишкой. Суть истории такая: перед Девятым августа, не знаю за сколько там дней, прошла информация, будто звездолет кафров сядет для эвакуации где-то на кряже, и место точно определено. Ведь под Владимиром, Смоленском были же посадки, почему же в Сибири нет?

– Не слышал такого, – Гусаров на миг оторвался от еды. – Ну, давай дальше.

– Не слышал, потому что об это не распространялись. Телевиденье и газеты к тому времени совсем сдохли. До полпреда сообщение, разумеется довели, – продолжил Герц.

– Какого полпреда? – перебил Асхат.

– Жигунова нашего Василия Яковлевича – полномочного представителя Президента по Сибирскому Федеральному Округу, – внятно растолковал Илья. – И вроде информация о посадке была надежной, от самих ООНовцев. Ведь Василий Яковлевич – не простая сволочь: с Президентом на охоту, рыбалку, и все у него подстелено, подмазано, с крутыми америкосами водил душевную дружбу, и с кем-то из ООН. А в этой долбаной штаб-квартире, как знаете, прямой контакт с кафрами, которым по существу нас ООН и продало за целостность собственных шкур и комфортный отлет к чужим мирам.

– Это мы знаем, – Сейфулин поморщился: великолепный вкус говяжьей тушенки не мог усладить горечь прежних воспоминаний. Еще бы: если маленькая часть человечества как бы люди, а остальные записаны в скоты, которым сдохнуть в планетарной катастрофе. – Дальше валяй, присказок.