Земля ягуара

Вот, значит, почему Кортес приказал немедленно выступать. Забытый всеми Ромка поднялся на ноги. Ему не хотелось идти в бой, но оставаться в этом топком болоте и ждать исхода было еще тяжелее. Если Кортес и Альварадо с Ордасом погибнут, то ему вообще, наверное, не удастся внятно объяснить конкистадорам, почему он отправляется на Кубу, а оттуда в Испанию, в то время как на счету каждый человек. Необходимо было помочь солдатам Кортеса не ради дружбы или чести, а исключительно для пользы дела.

Он потихоньку пристроился за спинами солдат отряда Писарро, которым предстояло самое горячее дело.

Дождь кончился, но тучи продолжали бороздить низкое небо. Более подходящего для атаки времени нельзя было и придумать.

Кортес привстал на стременах и обратился к притихшим солдатам:

– Знаю, как и вы, что войско Нарваэса многочисленнее. Но большинство из них новички, кое-кто болен, многие недовольны своим предводителем, и для всех наш поход – полнейшая неожиданность. К тому же они отлично знают, что с переменой полководца не только ничего не теряют, но даже выигрывают. Итак, вперед! Честь ваша и слава зависят от вашей доблести! Лучше умереть, нежели влачить жалкую и позорную жизнь!

– Дух Святой! Дух Святой! – негромко и вразнобой ответили солдаты.

Эти слова были избраны лозунгом для опознания своих в темноте.

Река сильно раздулась от дождей. Холодная вода, раньше едва доходившая до пояса, студила грудь и плечи. Доспехи тянули на дно. Сапоги скользили по донной грязи. Ромка несколько раз окунулся с головой. Кто-то поддерживал его, помогая обрести равновесие, кого-то поддерживал он.

Но вот и высокий осклизлый берег. Вражий дозор. Окрики часовых, переходящие в хрипы, не предсмертные, просто придушенные. Насыпь. Черт! Артиллерийские позиции. Кажется, они ошиблись в расчетах и вышли прямо в лоб, на стволы, заряженные огнем и камнем. Суета у орудий. Залп. Четыре ствола выплюнули в нападавших тяжелые ядра. Три с визгом пронеслись над головой, четвертое пролетело сквозь строй, отбирая руки, ноги и жизни.

– Вперед! Быстрее! – раздался впереди голос Писарро.

– Дух Святой! Дух Святой! – донеслось в ответ.

Поскальзываясь и цепляясь руками, Ромка вскарабкался на насыпь, увернулся от рукоятки банника, перекатился через плечо и ткнул острием в чью-то ногу, молясь, чтоб она оказалась вражеской. Отклонившись, он пропустил мимо тесак, глубоко врезавшийся в землю, ударил кулаком, почувствовал, как сминаются под костяшками мягкие носовые хрящи, и добавил рукоятью шпаги. Мимо пронесся всадник, кончик палаша скользнул по плечу, облитому кирасой. Тонкие ноги коня заплелись вокруг подсунутой алебарды. Животное споткнулось и перекатилось через голову, выбросив седока далеко вперед. Мимо протопали по грязи высокие сапоги.

Вскочив на ноги, Ромка остановился, поводя острием шпаги и выглядывая противника. Противника не было.

– Дух Святой! Дух Святой! – неслось со всех сторон, как молитва.

И хриплый голос Писарро:

– Батарея наша!

Ромка вздохнул и присел на какой-то ящик. Все тело ломило.

– Чего расселся? – рявкнул над ухом знакомый голос. – Помогай. Наводить обучен?

– Нет. Не очень, – промямлил Ромка.

– Тогда вот тебе. – В его руку ткнулось древко длинного мешикского копья. – Иди вон туда. На помощь Сандовалю.

С трудом уравновесив тяжелое древко, Ромка побежал, куда было сказано. В тот самый момент, когда он приблизился к группке из двух десятков солдат, за спиной грохнули фальконеты, посылая ядра куда-то через их головы.

– Слава богу, артиллеристы орудия развернули. Теперь пойдет потеха.

– По нам бы не попали, – прошептал кто-то.

– С нами Меса пошел, – строго ответил другой голос. – Он не промахнется.

Они бегом преодолели расстояние, отделяющее их от малой лестницы храма, на вершине которого располагался штаб Нарваэса, и начали подъем. Ромка успел насчитать шестьдесят две ступени, когда наверху грохнуло и запылало. Вниз посыпались ошметки горящей соломы и каменная крошка.

– Ну дает Меса. С одного выстрела! – благоговейно проговорил кто-то впереди.

– Вперед! Вперед! – раздалось с новой силой.

Еще через двадцать ступеней наверху произошла какая-то заминка, посыпались проклятия, зазвенели клинки. Неприятель. Стараясь не столкнуть своих с лестницы без перил, Ромка протиснулся вперед. Одновременно биться на узких ступеньках могли только двое на двое. Остальные вынуждены были сдать назад, чтоб не попасть под случайный удар.

Испанцы бились, стараясь не столько достать, сколько скинуть друг друга вниз. Они топтались как медведи, изредка нанося друг другу тяжелые расчетливые удары.

Повинуясь какому-то наитию, Ромка шагнул вперед, остановился за спинами рубящихся конкистадоров из отряда Сандоваля и поудобнее взялся за древко. Он поймал движение противника и кольнул копьем пониже массивного козырька шлема. В ответ раздался нечеловеческий крик, от которого кровь застыла в жилах. Битва остановилась.

Крик перешел в надсадный вой, а потом разбился причитаниями:

– Санта Мария! Я умираю! Удар пришелся в глаз!

– Нарваэс убит! – заголосили сверху.

– Он ранен! Ранен! – донеслось в ответ.