Земля ягуаров(СИ)

По обоим берегам реки тянулись непроходимые заросли джунглей. Деревья стояли так плотно друг к другу, что их ветви переплетались. Стволы обильно покрывали клочья мха и болезненно-яркие пятна лишайников. Стройные кипарисы тянули вершины ввысь, пытаясь урвать кроху солнца. Рядом с ними росли коренастые сейбы с изумрудно-зеленой листвой и корой цвета старого камня. Дневной свет пробивался сквозь их раскидистые ветви, сверкая в тысячах и тысячах прорех между отдельными листьями, и стоя под одним из этих деревьев можно было легко представить, что ты стоишь в соборе под витражом из цветного стекла. Тонкие деревья сапеле с голым стволом, увенчанным метелкой ветвей, походили на соцветие укропа, только высотою под сотню футов. Они давали древесину красного цвета, гладкую и очень твердую. Старый свет ценил ее наравне с палисандром и сандалом, так что красное дерево обещало стать еще одним сокровищем земель Новой Испании.

Повсюду сновала живность. Джунгли давали приют бесчисленным легионам букашек, мотыльков и личинок. Этот обильный стол привлекал едоков - грызунов, земляных и древесных, а также мелких древесных лягушек с гладким черным тельцем и выпученными глазами. Однако более всего было птиц. Пернатые всех размеров и расцветок сидели на ветвях, и порой так густо, что казалось, будто их украсил разноцветными гирляндами какой-то не вполне трезвый верхолаз. Иногда вся птичья стая разом, будто по сигналу, взмывала в небо, и тогда воздух наполнялся хлопаньем крыльев и многоголосыми воплями.

Сама река была мутной. Воды ее напитались украденной с холмов землей и глиной; эти частицы почвы оседали на дне и со временем превращались в толстый слой ила. Вода уносила все, что в нее попадало - опавшие листья, безжизненные ветви. Она подтачивала и древесные стволы, превращая их в трухлявые, набитые тиной, коряги. Дно реки покрывал толстый слой водорослей, упругий и скользкий, стоило ткнуть в него шестом. Мир под водой кишел обитателями, пожалуй, в не меньшей степени, чем тропический лес. И конечно, в нем обитали хищники.

Рептилия отдыхала. Большую часть дня она провела на дне реки. Животный разум погрузился в дремоту. Сердце почти перестало стучать. Холодная кровь не нуждалась в постоянном притоке воздуха, так что единственного вдоха, пойманного в чудовищного размера легкие, хватало на много часов. Толща воды, что служила рептилии и домом, и охотничьими угодьями, приятно холодила чешуйчатую кожу. Она отдыхала в одиночестве среди колыхаемых речным течением стеблей водорослей, словно утомленный тиран на троне. Животное чувствовало себя в полной безопасности, поскольку никто из обитателей здешних вод не был настолько велик и силен, чтобы бросить ему вызов.

Рептилию разбудил отдаленный плеск. Звук не походил ни на проплывшую мимо рыбину, ни на корчи упавшей в воду лесной свиньи или обезьяны. Он мерно повторялся снова и снова с необычным постоянством. Через какое-то время стало понятно, что плеск медленно приближается. Рептилия открыла глаза и увидела темный продолговатый предмет, плывущий по поверхности воды. Она пошевелила лапами, медленно поднялась со дна, и поплыла навстречу, лениво извиваясь всем телом и отталкиваясь огромным хвостом, толщиной в человеческую ногу. Никто не мог бы назвать причину, по которой чудовище поступило именно так. Двигал ли им голод? Почувствовало ли угрозу и намеревалось защищать свой охотничий надел? Или же его маленький разум был слишком примитивен, чтобы вместить иные помыслы, за исключением кровожадности, злобы и коварства? До тех пор, пока люди не научатся говорить со зверьми, как это случалось на заре времен, ответа мы не получим.

Первой ее заметила Анжелика. Футах в двухстах от носа пиназы показался какой-то темный предмет. Крокодил выставил над водой верхнюю часть морды с глазами и ноздрями, однако дева-рыцарь сначала приняла его за затопленное водой бревно. Анжелика слегка переложила рулевое весло и направила лодку чуть влево, намереваясь миновать препятствие без столкновения. Она поняла свою ошибку только тогда, когда 'бревно' сдвинулось с места и поплыло наперерез.

- Хей, вижу какую-то штуку в воде справа по носу.

Голос Анжелики показался встревоженным. Мария тотчас перестала грести и принялась вертеться сидя на банке, пытаясь разглядеть что-то в воде. Было позднее утро, солнце все еще карабкалось в зенит, и его лучи, отражаясь от водной глади, нещадно слепили глаза. На мгновение ей показалось, что она видит темную тень, скрывающуюся в глубине.

- Должно быть, топляк... - задумчиво протянула Эльвира.

Девушки подняли весла и провожали взглядом подплывающие бревно, отчего пиназа двигалась по инерции. Анжелика заложила руль еще сильнее. Темный предмет плыл теперь не к правой скуле, а примерно к середине борта.

- Если топляк, разберемся. Оттолкну его, и дело с концом. - Клементина отложила весло в сторону и потянулась за лежащим на дне багром.

- А если нет топляк? Капитан, мне зарядить аркебузу, qui? Non?