Земля изначальная. Начало пути

Подумав, что мужчины Востока знали толк в жизни, Стас решил более активно включиться в развертывающееся действо. Усадив Надю в огромное кресло и широко разведя ей ноги, Сашку поставил на колени лицом к раскрывшемуся влажному лотосу и глубоко и сильно вошел в нее сзади. Дал небольшой эротический посыл в сторону Надежды, его ближайшая партнерша в этом уже не нуждалась, попытался мысленно синхронизировать общий энергетический потенциал всех троих. Сашка, почувствовав дрожь нежной женской плоти и нарастающее напряжение мужской сзади, заработала энергичнее всеми частями своего молодого и сильного тела, как бы соединяя проводником всех троих в единый организм.

Энергетический взрыв был такой мощи, что вечерние ураганные порывы ветра показались легким дуновением морского бриза. Стас подобного не испытывал никогда. Троекратный оргазм, постоянно переплетающийся и усиливающийся, соединил воедино не только тела любовников, но и их энергетические оболочки, объединив в единое целое три человеческие души. Стас в изнеможении откинулся на шкуру медведя, лежавшую на полу.

Что это было? Тантрический секс[125]? Кроме экзотического названия и смутных ассоциаций, этот термин ему особо ни о чем не говорил, но энергетический удар по его сознанию был такой мощи, что мало чем отличался от давешнего удара молнии. Как и тогда, в голове пронеслись тысячи и сотни тысяч мыслеобразов, но в этот раз не в беспорядочном хаотическом танце, а в некотором подобии хоровода, имевшего в основе определенную структуру.

Стас взглянул на девушек. Их тела еще слегка подрагивали, реагируя на уже угасающие волны наслаждения, плавно передающиеся от Нади к Саше и наоборот.

– Что это было, Стас? – удивленно прошептала Надя со своего кресла, нежно перебирая длинными пальцами волосы Сашки, голова которой так и лежала у нее между ног. Сама Саша еще находилась в прострации.

– Судя по всему, секс. Питаю надежду, что это был хороший секс.

– Нет, колдун, – протянула томным голосом обнаженная нимфа. – О сексе я знаю все или почти все. Ты опять чего-то наворожил. Но это было нечто, хочу тебе сказать. И повторить подобное я почему-то опасаюсь.

– Я всего лишь попытался синхронизировать наши энергетические поля. Но в одном ты права: с такими экспериментами надо быть поосторожнее. Всплеск энергии слишком велик.

– Не знаю, о чем вы толкуете, но мне кажется, это было материализованное счастье. Ради этого мига стоило жить и стоит умереть, – Сашка сладко потянулась всем своим молодым упругим телом.

Они окунулись в ледяную воду бассейна после источавшей жар парилки. «Надо разобраться со своим телом, – подумал Стас. – Этот бронежилет под кожей, несомненно, очень полезная вещь, но напрочь лишает многих удовольствий жизни». Стас нежно отхлестал девчонок распаренными березовыми вениками. Ему казалось, что нежно, хотя визг в парилке стоял неимоверный. Потом они опять занимались сексом, теперь уже по очереди. Нежным и спокойным – с Сашей, бурным, сумасшедшим – с Надей, позволявшей, а точнее, провоцировавшей Стаса на самые смелые эксперименты.

Когда, распаренные и довольные, поднялись в гостиную, вечеринка уже подходила к концу. Судя по всему, обошлось без эксцессов. Коллектив назвать сплоченным было сложно, но общие трудности людей, несомненно, сближали. Ощущалось и руководство Оксаны Олеговны, которая совершенно буквально поняла просьбу Стаса и взяла шефство над Гришкой, возможно, даже слишком активно.

Гаврош сидел в кресле со стаканом виноградного сока и зло косился на столь экзотического представителя прекрасной половины человечества. Близнецы в танцевальном зале отсутствовали, вероятно, уже уложенные спать заботливой мамой-атлетом. В углу, в широком кожаном кресле, что-то пылко доказывал своей подруге тезка великого поэта. На диване, обнявшись, Виктор с Анжелой смотрели какой-то фильм на огромном жидкокристаллическом экране. Картина была просто идеалистической.

И Стасу на мгновение показалось, что этот доммог бы стать его домом, а эти чужие еще вчера люди – его семьей. Если бы у этого мира было будущее. В голову пришла мысль о жене и дочери. Он не испытывал особых угрызений совести. Не та была ситуация и не та обстановка, чтобы загружать голову моральными терзаниями. Но мысль о своей настоящей семье согревала теплом и давала ясную и ощутимую цель.

Ночью, впервые за все время пребывания в этом мире, Стас спал. На широченной кровати, согретый с двух сторон обнаженными девичьими телами, насыщенными и слегка уставшими от ласк. Он спал. И ему ничего не снилось.

Глава 6 «Долина псов»