Земля изначальная. Наследие (СИ)

- Сударыня, я, конечно, на благодарность не претендую. И прекрасно понимаю, что явился невольной помехой в осуществлении вашего грандиозного замысла... - Стас стаскивал с себя одежду и выкручивал ее. - Я даже не спрашиваю, что легло в основу столь глобальной идеи, но скажите мне, неужели утопление - это самый простой и безболезненный способ лишить себя жизни? Вот никогда не понимал, как человек может сам по доброй воле заставить себя утонуть? Есть же инстинкт самосохранения, в конце концов, он просто обязан был заставить физическое тело бороться за свою жизнь, даже против воли хозяина. - Рогозин подобрал свою сухую кожаную куртку и накинул на голые плечи девушки.

- Сын, - синими дрожащими губами пробормотала девушка.

- Что - сын? - Стас чуть поправил нити ауры девушки и вплеснул в нее толику энергии, согревая и успокаивая хрупкое тело.

- Умер, но не мертвый. Пятый день уже пошел. Не дышит, но и не холодеет, теплый лежит. - Озноб девушку отпустил, и она начала говорить более внятно и связно. - Мужик сбежал.

- Хорошего мало, конечно, но ведь детская смертность в это время - явление нередкое, почитай, из пяти только один и выживает. А то, что мужик сбежал, так тоже не повод себя жизни лишать. Ты девка ладная, неужто нового мужика не найдешь да детей ему еще не нарожаешь?

- Соседи все одно на вилы поднимут. Они сына нежитью считают, сегодня ночью и убьют его, да и меня тоже. Потому и муж сбежал. А как я могла кровинушку свою оставить? Да только все одно жизни не будет, вот и решилась сама руки на себя наложить... - Девушка согрелась и, выговорившись, разрыдалась.

- Слезами делу не поможешь. Ты, дорогуша, рубашку свою накинь, в отличие от моей одежды, она сухая. И представь себе дом свой и сына, посмотрим, что за хворь такая приключилась.

Разогнав десяток чумазых мужиков, столпившихся у неказистой полуземлянки, расположенной на самой окраине небольшой деревеньки, Стас осмотрелся. Судя по витавшей в воздухе ауре злобы и ненависти, народные мстители действительно пребывали тут явно не с благими намерениями, и подоспел он весьма вовремя. Применять к бурлакам какие-либо меры силового или физического воздействия не пришлось, при виде материализовавшейся односельчанки в объятиях мокрого воина местные мужики тут же проявили чудеса невиданной скорости, в секунду растворившись в ночных сумерках. Разбор возможных последствий подобной мистификации Стас решил оставить на потом и, согнувшись вдвое, попытался протиснуться в узкий лаз землянки.

Милена споро разожгла пару лучин, и в колеблющемся неярком свете на лавке в углу Стас рассмотрел мальчика, лет семи-восьми от роду, с бледным лицом мертвеца, закрытыми глазами и сложенными на груди руками. Парнишка явно был жив, еле заметный нитевидный пульс прослушивался, но сердце билось с интервалом пять-семь ударов в минуту. Слабое дыхание тоже ощущалось. Неестественно суженные в темноте зрачки на свет никак не реагировали, отсутствовала и реакция периферийной нервной системы на внешние раздражители.

- Парнишка в коме, - пробормотал Стас. - Но почему? Что предшествовало такому состоянию? Травмы были, особенно головы? - обратился он к хозяйке, присевшей у изголовья мальчика и судорожно сжимавшей его руки.

- Да кто же его знает! Пять дней назад из лесу пришел с лукошком ягод, лепешку пшеничную съел и боле не вставал.

- Может, чем отравился в лесу? - неуверенно предположил новоявленный терапевт.

- Василько с измальства в лесу. Там и вырос. Ему любая ягода на болотах знакома. Как же можно отравиться? - удивленно подняв на него глаза, спросила Милена.

- Василь? Он что, крещеный?

- Да, муж настоял. Сказал, что новая вера нынче в почете. Сам конунг Ладожский, и тот в новую веру обратился. А так-то с рождения его Вышатой кличут.

Стас более внимательно присмотрелся к ауре мальчика, но никаких фатальных отклонений не обнаружил, судя по энергетическим линиям, тело парнишки было вполне здорово, только изрядно ослаблено пятидневным голоданием. Сосредоточившись и слегка напрягшись, Стас увидел и остальные тонкоматериальные энергетические оболочки ребенка, а вот с ними как раз было не все в порядке. Зыбкое стихийно-статическое тело едва просматривалось в общей энергетике парня и стремилось куда-то в глубины иных измерений, явно намереваясь покинуть этот бренный мир.

Мысленно потянувшись за ним, Стас внезапно оказался в серой пустоте, пронизанной вкраплениями металлического цвета и мерцавшей алыми искрами плавающих огней.

- Зачем в гости пожаловал, Архонт? - Бархатный голос раздался из пустоты, и перед Стасом материализовалась скамеечка с сидящей на ней Мареной. В руках богиня Смерти держала большой клубок нитей с воткнутыми в него золотыми спицами.

- Не чаял тебя здесь увидеть, Мара, и не могу сказать, что рад этой встрече. - Стас попытался под деланным равнодушием скрыть удивление и некоторую растерянность.