Земля кочевников

Сама идея пенсии относительно недавняя. На протяжении большей части истории человечества люди работали до смерти или пока не ослабевали настолько, что оказывались не в состоянии шевельнуть рукой; но в таком случае они всё равно вскоре умирали. В 1795 году прогрессивно мыслящий деятель Томас Пейн сочинил памфлет под названием «Аграрная справедливость», в котором предлагал выдавать ежегодную пенсию в размере десяти фунтов стерлингов людям старше пятидесяти лет, что считалось стандартной продолжительностью жизни. Американцы не обратили внимания на это, и только спустя век немецкий канцлер Отто фон Бисмарк ввел первую в мире программу по обеспечению старости. Согласно принятому в 1889 году плану Бисмарка, выплаты полагались рабочим, отметившим семидесятый день рождения. Этот шаг должен был предотвратить марксистскую агитацию – и отделаться малой кровью, потому что немногие немцы доживали до такого преклонного возраста. Бисмарку, стороннику правых убеждений и строителю империи, прозванному «железным канцлером», тоже досталось от консервативных критиков, которые обвиняли его в слабости. Но он долго отмахивался от претензий. «Называйте это социализмом или как вам угодно, для меня разницы не будет», – заявил он рейхстагу в 1881 году во время первых дебатов по поводу государственной страховки.

В начале XX века идею пенсии в Америке проповедовал Уильям Ослер, знаменитый и прямолинейный врач, с чьей помощью была основана Школа медицины Джонса Хопкинса. В своей речи в 1905 году он утверждал, что к сорока работники достигают расцвета, после чего их силы идут на убыль. А когда им исполняется шестьдесят, ехидствовал он, их с тем же успехом можно усыплять хлороформом. Из-за этой реплики его монолог получил название «Хлороформная речь» и послужил причиной национального скандала. Редакция New York Times приравняла его позицию к мировоззрению «диких племен, у которых в обычае бить старших по голове всякий раз, когда младшие встречаются с ними на узкой дорожке»[66]. Также на некоторое время в моду вошел глагол «ослерировать». (Подобный неологизм был не совсем справедливым, идея принудительной эвтаназии заимствована из антиутопического романа Энтони Троллопа «Установленный срок». Возможно, это наименее популярная его работа, было продано всего 877 экземпляров[67].)

Сторонник пенсий Ли Уэллинг Сквайр в 1912 году выразил похожие взгляды, хотя и в менее провокационной форме.

По достижении шестидесяти лет переход от независимости к зависимости происходит очень легко: собственности нет, друзья умерли или разъехались, родственников почти нет, амбиции иссякли, осталось всего несколько коротких лет жизни, а потом смерть окончательно и бесповоротно поставит точку. Такие рассуждения неизбежно превращают работника из полного надежд независимого гражданина в отчаявшегося бедняка[68].

Многие промышленные страны последовали примеру Германии и ввели пенсионное обеспечение в той или иной форме. Но США, страна грубых индивидуалистов, медлили. В начале XX века у американцев, которые уже были слишком стары, чтобы работать, оставалось два пути. Они могли жить со своими детьми, если у них таковые были. Или пойти в работный дом – гнетущее заведение, заимствованное из Великобритании, где жизнь была настолько жалкой, что его обитатели скорее бы предпочли, чтобы их «ослерировали». Один обозреватель так описывал подобное заведение в Сандаски: «Здание очень старое и ветхое; стены в ужасном состоянии; занавесок нет; повсюду роятся мухи; нет удобных стульев; комнаты очень грязные; жильцы выполняют работу по хозяйству; еда скудная. Так называемая больница – отвратительное место, больше похожее на тюрьму». Такое же убогое заведение было описано в 1920 году в отчете Управления по делам благотворительности в Колорадо: «Здание старой церкви еще пять лет назад было признано непригодным для жизни; стены разваливаются и грозят обрушиться; от холода почти нет защиты; старые полы грязные и скрипят; кровати и койки отвратительные; прикованный к постели жилец с больными ногами лежит на этой кровати с сентября и ни разу не мылся… в другой обшарпанной комнате сидит женщина в лохмотьях, ей больше девяноста лет, она склонилась над старым очагом и пытается согреться»[69].