Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи

Франсиска наметила поездку в город на ближайший вторник. Она надеялась, что ей удастся продать около тридцати мешков кофе. Для тяжелых времен кризиса эта капля была не столько выгодой, сколько обещанием лучшего будущего. А Франсиске очень нужно было поверить, что в будущем ее ждет что-то хорошее. Настоящее приносило одни только огорчения. Франсиска полагала, что, пригрозив сыну лишением наследства, она образумит его и отвадит от женитьбы, но этого не случилось, и теперь она сожалела, что сказала лишнее. Ее раздражало до крайности, что ни одна из мер, которые она принимала, не помогла, напротив, каждая только укрепляла ненавистный союз: Маурисиу с маниакальным упорством стоял на своем и сдвинуть его было невозможно. В результате молодые обзавелись собственным маленьким хозяйством и зажили совершенно отдельной жизнью. Франсиска так и не пожелала увидеть внука. Она вообще постаралась забыть, что рядом с ней живут невестка и внук. О том, что рядом живет и сын, она забыть не могла.

Теперь все ее надежды были связаны с Беатрисой. Дочь должна была выйти замуж за человека своего круга и оправдать надежды матери.

, Беатриса жила дома, много читала, продолжала учительствовать в школе, казалась спокойной, но что было у нее на душе, никто не знал. Марселло почти каждый день поджидал ее у школьных дверей и провожал до дома, но ни он, ни она не касались болезненной для обоих темы будущего. Беатриса боялась спросить, купили ли они землю, а если купили, то где? Не заговаривал об этом и Марселло, потому что это значило гово-' рить о разлуке. О том, что Франсиска повезет Беатрису знакомить с женихом, сообщила Марселло Катэрина. А ей об этом сказала Жулия, которой Франсиска приказала приготовить для Беатрисы дорожный костюм и платье для визитов.

— На всякий случай положи еще одно платье, понаряднее. Вполне возможно, что Беатриса вернется уже помолвленной.

Когда Марселло услышал о помолвке, сердце у него упало. Он пришел в отчаяние. До тех пор пока у него была иллюзия, что решение о разрыве с Беатрисой принадлежит ему, что он добровольно жертвует собой ради свободы и счастья возлюбленной, он еще как-то мог мириться с предстоящей разлукой. Но когда у него отнимали возлюбленную, более того, она сама уходила от него к другому, даже не сказав ему об этом, он чувствовал такую непереносимую боль, что весь свет становился ему не мил. Не в силах и дальше молчать, он осмелился задать Беатрисе вопрос:

— И когда же ты с доной Франсиской уезжаешь в город? — при этом он испытующе посмотрел на Беатрису, думая, что хоть тень смущения промелькнет у нее в глазах.

Но Беатриса ничуть не смутилась.

— Кажется, во вторник, — равнодушно ответила она. — Мама настаивает, чтобы я ехала вместе с ней. Придется поехать. Она в последнее время так нервничает, что я не хочу ее огорчать.

«Понятно, — подумал Марселло, — нежелание огорчать свою мать — прекрасный предлог для замужества».

Он никак не мог придумать, что же ей сказать, как дать понять, что знает о ее планах на будущее и хочет выяснить лишь одно: кто принимал решение — сама Беатриса или все-таки дона Франсиска?

— И сколько вы там пробудете? — спросил он, не в силах коснуться больной темы.

— Дня три, не больше, — ответила Беатриса.

— А ты знаешь, что ты едешь на помолвку? — внезапно спросил он. — Дона Франсиска сказала тебе, что там тебя ждет жених?

— Разговоры о женихах идут давным-давно, — так же равнодушно ответила Беатриса. — Но если я не вышла замуж за тебя, то неужели ты думаешь, я выйду замуж за кого-то другого? — с удивлением спросила Беатриса и даже остановилась, чтобы посмотреть Марселло в глаза.

У Марселло отлегло от сердца. Беатриса не была предательницей. Она ничего от него не скрывала. Сама она не собиралась выходить замуж.

— Тебя может заставить мать, разве нет? — тревожно спросил Марселло. — Недаром ее называют «Железная Рука».

— Но не по отношению ко мне, — самоуверенно заявила Беатриса. — Как ты видишь, мы с Маурисиу пользуемся достаточной свободой и вправе распоряжаться собой.

Марселло в этом уже убедился. Как бы ни злился на него поначалу Маурисиу, он не считал нужным во что бы то ни стало выдать сестру замуж. Мнение сестры было решающим в вопросе замужества.

— Ссориться с мамой я не хочу, но и выходить замуж не собираюсь, — решительно заявила Беатриса.

— Ради твоего счастья я готов на все, — сказал Марселло. — Но узнать, что ты замужем за другим, мне было бы невыносимо. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу тебя перед собой, ощущаю твою нежную кожу, шелк твоих волос, пьянею от твоего запаха. Я не хотел тебе говорить, Беатриса, чтобы не мучить и не смущать тебя, но я помню все наши ночи, все наши встречи и кусаю до крови губы, чтобы не закричать от отчаяния. Каждая клеточка моего тела, каждая частичка души тоскует по тебе, моя радость, мое счастье, моя желанная!