Земля мертвых

Затем она избавилась от своих инструментов: ножа, шприцев, одежды… Куда она их дела? Корсо уже заметил небольшой люк в крыше, через который можно заглянуть внутрь бункера. Он открыл его – люк был не заперт, – бросил взгляд, но ничего не увидел. Слишком глубоко.

Потом все пошло очень быстро. Клаудия к этому моменту наверняка уже не очень соображала, что делает, жизнь утекала из ее разверстого рта и окрашивала крышу бункера. И все же она завела свободную руку за спину и просунула пальцы под браслет, образованный бретельками ее бюстгальтера.

Тогда одним движением она высвободила все натяжки, образованные цепочкой узлов, и оказалась связанной, как остальные жертвы палача «Сквонка». Уже задыхаясь от камня в горле, захлебываясь кровью, она заскользила вниз по крыше, пока не рухнула в пустоту.

Все так же сидя по-турецки, Корсо плакал. Это было самое отвратительное самоубийство, какое только можно себе вообразить. Почему Клаудия Мюллер обрекла себя на такую смерть? Зачем такая жертва?

Теперь предстояло обыскать внутренность бункера, записать свидетельские показания Верана – или, скорее, вызвать его еще раз в качестве эксперта, – провести повторное исследование всех собранных образцов в свете версии самоубийства… Неудивительно, что парни из учета не обнаружили ни малейших следов убийцы: его здесь просто не было.

Он позвонит Барби и все ей объяснит.

А сейчас у него есть куда более срочные дела. Он должен понять причины этого безумия. Любовь Клаудии к Собески, ее стремление оправдать его не являлись достаточными мотивами. У нее была иная причина действовать.

Он видел только одного человека, который мог бы просветить его насчет последних дней адвоката-самоубийцы. Как ни тяжело было это признавать, речь шла о Филиппе Марке, с его шарообразной стрижкой и физиономией эмодзи.

Кого только не выбирают в любовники самые прекрасные женщины…

Сев в машину, Корсо глянул на часы: почти четыре. Прежде чем продолжать, ему следовало уладить главную проблему.

Скрепя сердце он набрал номер, который ненавидел. Он так промок, что ему казалось, будто он по-прежнему сидит в болоте.

– Эмилия? Это я.

– Ты мне мешаешь.

– Я хочу, чтобы ты оказала мне одну услугу.

– Разумеется, нет.

– Речь идет о Тедди.

– Что случилось?

– Можешь забрать его сегодня вечером после няни? У меня обвал на работе.

Молчание. Корсо измотала эта борьба, стычки, вечный торг, причем порядок действий был неизменен. Сначала он должен умолять, она станет поливать его в дерьмом, они сцепятся и будут оскорблять друг друга, и все это – чтобы прийти к финалу, который известен обоим заранее: Эмилия, конечно же, заберет своего ребенка – не для того, чтобы оказать услугу его отцу, а потому, что это и долг, и удовольствие.

Как ни странно, на этот раз ему не пришлось настаивать и удалось перескочить через несколько этапов. Неужели их отношения налаживаются? В последнее время взгляд Корсо на Эмилию постепенно изменился. Он признавал за ней определенные достоинства и даже некоторое осознание собственной извращенности: разумеется, она никогда не станет впутывать Тедди в свои сексуальные игры.

– Я заеду за ним к тебе в шесть часов.

– Спасибо.

Он волен совершить сошествие в ад.

94

– Мы спали, но между нами была сделка.

– Какая?

– Клаудия кое о чем меня попросила в обмен на ее… благосклонность.

Корсо даже не пришлось прибегать к жестким мерам. Он отправился домой к Марке на бульвар Орнано в Восемнадцатом округе – коп из службы учета взял несколько дней отгула, чтобы пережить горе, – и просто позвонил в дверь. Тот его ждал. Он прекрасно знал, что они оба еще не все сказали.

Корсо не стал говорить о самоубийстве Клаудии. Он пришел выудить информацию, а не поделиться ею. Мужчины стояли в гостиной, погруженной в полутьму, – лампа на полке играла роль ночника. Снаружи дождь лил без продыху.

Корсо ждал продолжения, но Марке молчал.

– И что она просила взамен? – подтолкнул его Корсо.

– Она хотела…

Голос опять затих. Корсо придвинулся на шаг:

– Ты мне ответишь или нет?

Марке рухнул в кресло и исчез в полумраке. Только голос связывал его с миром живых:

– Она хотела, чтобы я подменил пробы ДНК жертв, Софи Серей и Элен Демора.

Корсо рванулся и ухватился за подлокотники кресла Марке:

– А ну-ка, повтори!

– Клянусь вам… я должен был подменить органические пробы жертв, а также кровь, изъятую с их тел.

Корсо выпрямился и отступил. Пришел его черед исчезнуть в темноте. Он отошел в угол комнаты, чтобы поразмыслить. Новые кусочки пазла ни к чему не подгонялись. Они складывались в картину, принципиально отличную от всего, что он мог предположить, но и сама эта картина не поддавалась пониманию.

– То есть мы никогда не работали с настоящими образцами? – недоверчиво уточнил он.

– Никогда.

Это была не просто информация, а полное потрясение основ расследования. Они все были обмануты самими материалами дела.

– Она в самом начале попросила тебя подменить кровь Софи Серей?

– На следующее утро после убийства, да. Семнадцатого июня две тысячи шестнадцатого.